Сквозь тьму и свет

Тармон вытащил короткий меч из петли на поясе, а другой рукой сжал рукоять ножа. Его сердце ритмично билось в груди, когда он развернулся на каблуках. Ничего. Он ждал несколько долгих мгновений, затаив дыхание и не сомневаясь, что слышал звук сломавшейся ветки.

Продолжая стоять на месте, он вернул меч в ножны, но по-прежнему сжимал нож. Тармон повернулся в ту сторону, куда направлялся, и замер.

Прямо напротив стоял, широко раскрыв глаза и оскалив пасть, самый крупный волк из всех, что ему доводилось видеть прежде. Размером зверь напоминал лошадь. Его покрывал черно-серый мех, а острые, точно бритвы, зубы сверкали белизной, как алебастр.

– Ух ты. – Тармон с трудом сглотнул и пошевелил пальцами на рукояти ножа, не осмелившись потянуться ни к короткому мечу на поясе, ни к длинному, который носил на спине. Одну руку Тармон держал перед собой, ладонью вверх, а другую, с ножом, отвел в сторону. – Спокойно, спокойно…

Волк следил за ним, пока Тармон пытался обойти животное, но зверь не атаковал, просто наблюдал. Боги, как он мог вырасти таким огромным? Тармон никогда не видел настолько гигантских волков. Воин стиснул челюсти, заметив, что враг стал перемещаться вокруг него, принюхиваясь. Внезапно хищник перестал скалить зубы, посмотрел в глаза человеку и гигантскими скачками умчался во мрак ночи.

Тармон с облегчением вздохнул, оперся спиной о дерево и обессиленно сполз на землю. По его лбу стекал холодный пот, сердце стучало ровно, но каждое биение казалось ударом тарана, направленного ему в грудь.

– О боги, что это было?

Рист провел языком по зубам, пока сидел с письмом в руках. Он собирался прочитать его почти неделю назад, перед тем как сбежал с Ниирой в город. От мысли о девушке по его плечам и спине пробежала дрожь. Нужно сосредоточиться.

Он сидел в одном из укромных уголков дворцового сада, где хватало мягкого света полуденного солнца, чтобы читать. Он держал письмо прямо перед собой. Наконец, он опустил взгляд и принялся за чтение.

«Мой дорогой сын,

я сожалею, что не написал тебе раньше. В последнее время у нас постоянно возникали проблемы.

Лорийские солдаты ушли несколько дней назад. Они ничего не объяснили, но Эрдхарт Молотоков сказал, что он слышал про беспорядки в Кэмилине. Так или иначе, но, как только они ушли, на нас снова стали нападать араки.

Нам, в Прогалине, повезло. Частокол по большей части не дает аракам попасть в деревню. Сын Орма Матина Джон сломал руку во время их последнего рейда, но мы никого не потеряли. В Эрите дела обстоят гораздо хуже.

Мы надеялись, что Кастор Кай пришлет солдат, но все торговцы, которые к нам заходят, говорят одно и то же. Юг погрузился в хаос, и армия Ильянары не может справиться со всеми проблемами.

Завтра состоится заседание совета, и мы надеемся, что будет найдено какое-то решение. Не беспокойся слишком сильно из-за нас с матерью, у нас все хорошо, как и у Тарна с Юлиндой. А ты береги себя. Вот что самое главное. Как твое обучение? На что оно похоже? Они хорошо с тобой обращаются? Расскажи нам как можно больше.

Скучаем по тебе всеми нашими сердцами.

Мама и папа».

Рист сложил письмо вчетверо, стараясь не смять его больше, чем необходимо, и засунул во внутренний карман коричневого одеяния. Он погрузил пальцы в волосы на затылке и надавил с такой силой, что почувствовал боль. В уголках его глаз кипели слезы, но он их сдержал. Плач ему не поможет.

Глава 28. Сломанные кости и разбитые сердца

Встань у меня за спиной! – взревел Эрдхарт. – Эйла, за мной! – Он взмахнул боевым молотом и обрушил его на грудь арака.

Кровь хлынула из пасти чудовища, глаза закатились. Эрдхарт ударил его еще раз по голове и пробил череп.

Пожар полыхал по всей деревне.

– Оставайся сзади, – сказал он, поворачиваясь к жене, его сильная мозолистая рука коснулась ее щеки, – и все будет хорошо.