Читаем Сквозь високосный год полностью

В городе Сочи есть «Белые ночи»…Очень хотелось бы верить. Ну, очень!Впрочем, поправочка есть, небольшая —Были когда-то. А нынче — не знаю…Сбросить забот накопившихся грузС женой нас отправил туда профсоюз —Поправить здоровье, чуть-чуть загоретьИ чтобы весь год не чихать, не болеть…Инструкциям следовать всех докторов,Ведь там — санаторий. Кто там — не здоров…Я каюсь, пред Богом чуть-чуть виноватый —Путёвка туда мне досталась по блату…Так я из здорового стал нездоровый…Пожалуй, начну свой рассказ со столовойИ вас попрошу — вы со мною не спорьте —Столовая — главное на всяком курорте!Кормили раз пять нас — почти на убой…И что же мы делали сами с собой!Уехал — тростинкой, а стал — эвкалиптом…Ходил всё пешком, а теперь езжу лифтом.Костюмчик пришлось покупать срочно новый —Вот так я отъелся в курортной столовой!А вечером поздно давали кефирИ тут начиналась не пьянка, а пир!Стаканов по десять за раз выпивал —Всё было налито — я не наливал.Я пил по привычке — не остановиться!Бывало, жена начинала сердиться…Ещё пару слов. Ну, конечно, про море,А также про дырку в высоком заборе,В которую дружно за чачей ходили,Купались и пили… Купались и пили,А на процедуры все — дружно забили…Потом шли на танцы, но лишь до отбоя……Поехать бы снова туда нам с тобою!Не жизнь, а курорт и причём три недели!Вот мы бы попили! Вот мы бы поели!

Лодочник

Эй, лодочник, ты где?Я — здесь? А ты?Я тоже здесь, но я тебя не вижу…Меня и нет — звучит из пустоты —Ведь лодочник, ни кто-нибудь, а ты же…Нельзя себя в прошедшем разглядетьИ лодка твоя в том же прошлом тоже…И дом, оставленный тобой, он тоже здесьЛишь только ты здесь быть, увы, не можешь…На то есть память, чтобы всё вернуть,Хотя бы миражём в уставших мыслях…Так дай же ей возможность заглянутьТуда — за горизонт, откуда вышли мы……Конечно же, ну как же я забыл!Спасибо, память. Я прозрел! Я вижуЕё, которую нежданно полюбил,Которая с тех пор одна всех ближе…И старый дом, скамейку на крыльце…А рядом речку и, конечно, лодку…И мы с ней  в ней… А  на моём лицеПомады след просматривается чётко…Всё, как и было! Лодочник, прости,Что не узнал тебя я почему-то…Я сам себя смогу перевезтиВ другую жизнь из прошлого. Под утро…

Жить и искать

Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное