Слабое звено (СИ)

Никто не верил в способности серебряной монеты Эмиля прогнозировать будущее, но вопреки пессимистичным ожиданиям прогноз начал сбываться, когда дверь, отделявшая пленников от свободы, наконец открылась, и на пороге предстала Октавия, все еще держащая в руке шокер, но уже с более поникшим видом. Ее плечи были расслаблены и опущены, движения ленивыми, лицо красным, а веки припухшими. Похоже, талант Ленара доводить людей до слез уже в который раз оправдал себя на сто процентов. Вильма вскочила с ящика вина, приготовившись к любому развитию событий, но Октавия не шелохнулась. Она лишь окинула взглядом все помещение, в последний раз посмотрела на дыру в палубе, и вполголоса выпустила из себя:

— Поставьте решетку на место, когда закончите.

Развернувшись, она исчезла из дверного проема, и из коридора послышался звук удаляющихся шагов. Экипаж Ноль-Девять хором выдохнули и обменялись взглядами, отходя от впечатлений. Прежде чем они успели сообразить, что делать дальше, на пороге, сверкнув раненым коленом и приподнятым настроением, появился упоенный своей маленькой победой Ленар и подсказал:

— Слышали, что сказала дама? За работу, и поставьте потом решетку на место.

— А ты ничего не хочешь сказать? — сердито уперла Вильма руки в бока.

— Ах, да, — ее капитан одобрительно оттопырил большой палец и произнес заслуженную похвалу, — Ты молодец, Вильма. Ни одной бутылки не тронула, пока меня не было…

22. Я не сойду с ума

Согласно принципу эволюции Дарвина обезьяна превратилась в человека благодаря естественному отбору, однако этот принцип был в очередной раз поставлен под сомнение, когда человечество изобрело двигатель Алькубьерре и открыло себе путь к другим звездам.

Сам по себе двигатель был лишь инструментом, истинным же спасением для постепенно деградирующего и вырождающегося человечества послужила великая цель. Цель была по-настоящему велика, и смело можно сказать, что она была в той же степени непостижима, сколь и проста: освоить все.

Вместе с двигателем Алькубьерре человечество получило доступ к неограниченным ресурсам, необъятному пространству и бесконечным перспективам. Сложно себе это представить, но чтобы человеческое общество исцелилось от многих своих пороков и продолжило расти над собой, ему необходимо было всего лишь дать очень много работы. Настоящей работы, которая по-настоящему ценилась и по-настоящему приносила общественную пользу. Оказывается, что-то все же способно поменяться в сознании человека, стоит ему лишь осознать, что он маленькая, но все же важная шестеренка в гигантском механизме по освоению вселенной. Такой человек не просто зарабатывает средства к существованию, но еще и по-настоящему гордится своим трудом, чувствует свою ценность для общества и осознает, что от него в этом мире что-то зависит. Любой человек от рождения испытывает потребность чувствовать себя нужным, и лишь это чувство способно сделать его самодостаточным.

Другими словами, обезьяну в человека превратил труд, а какой-то там естественный отбор лишь немного уменьшил волосяной покров и увеличил массу мозга.

У Ирмы было много работы, часть из которой была воистину изнуряющей. Находясь на пределе своих сил, она проклинала все на свете и безмолвно скулила о скорейшем конце смены и встрече со спальной полкой, но когда смена, наконец-то, заканчивалась, Ирма погружалась в сон с упоительной мыслью, что день прошел не зря. Засыпала она быстро, спала крепко, а просыпалась с чувством легкости и новыми силами. Хороший сон — еще одна отличительная черта рабочего человека. В молодом возрасте лишь бездельники мучаются от бессонницы до середины ночи, а затем с неохотой поднимаются в середине следующего дня и оправдывают свое состояние абстрактным диагнозом «я же сова».

Оставшуюся часть дня после благополучного избавления от контрабандного вина она провела на бегу, помогая своему экипажу погрузиться в криостаз, попутно делая заготовки, записывая инструкции Эмиля и проводя последние проверки работоспособности корабля.

— Соберешь урожай, сделаешь заготовки и сразу в криостат, — тоном строгой матери проговорила Вильма из своего криостата прямо перед заморозкой, — По-хорошему бодрствовать в одиночку вообще не положено.

— Не волнуйся, я не сойду с ума, — пообещала Ирма и закрыла Вильму в ледяном гробу.

Бодрствовать в одиночку было не просто не положено, а запрещено уставом без серьезной необходимости, поэтому Ленар не стал даже пытаться что-либо объяснять капитану Ковальски, а просто без каких либо зазрений совести соврал ему по внешней связи:

— Михал, у нас на Ноль-Девять все в порядке, все системы работают в штатном режиме, мой экипаж уже в криостазе, и я тоже укладываюсь. Это последнее сообщение.

— Хорошо, — без задней мысли поверил ему Ковальски, — Свяжемся через полгода. Конец связи.