Сладкая опасность

Шли века. Миллиарды лет, за которые я постепенно привыкала к ледяной воде. Вспомнила уроки географии в школе: Восточное побережье омывается теплым течением, берущим начало в Мексиканском заливе, а Западное — холодным, которое приходит от берегов Аляски. Научное обоснование ситуации каким-то образом сделало ее чуть более сносной. Но ненамного.

Волны прилива плавно поднимали и опускали нас, и я позволила им меня укачивать. То и дело на пристань над нашими головами обрушивалась, заливая ее, большая волна, но высокого прибоя, как на материке, на острове не было. Я задумалась.

Может быть, повелители направляются вовсе не на остров. Может быть, они просто решили прокатиться вдоль берега от Лос-Анджелеса до Санта-Барбары.

По виду остальных я поняла, что они усилили слух, и, сделав то же самое, стала ловить отдаленные звуки с воды. Странно было на таком расстоянии нигде не слышать ни голосов людей, ни других шумов, связанных с человеком, — только птичий крик, свист ветра да плеск волн. Но вот до нас донеслось низкое урчание мотора, а затем разговор и смех.

Биение моего сердца превысило допустимую скорость, и мы впятером моментально замерли в полной неподвижности. Я встретилась взглядом с Каиданом. Повелители действительно направлялись сюда.

Я закрыла глаза и продолжила прислушиваться. Они быстро приближались, вскоре необходимость усиливать слух исчезла, а еще через некоторое время мою сваю сильно тряхнуло, и раздался глухой удар — это причалила яхта. Волна от нее захлестнула пристань, окатив нас водой, так что мы зажмурились, задержали дыхание и вцепились в сваи, чтобы нас не снесло. Когда вода успокоилась, я осторожно подняла руку, вытерла глаза и прислушалась.

Наверху звенели радостно-взволнованные голоса: четыре женских, пять мужских. Я сразу же узнала Маммона и Флинна с их австралийским произношением. Двое разговаривали как британцы: один был Фарзуф, а второй, по-видимому, Астарот. Легкий японский акцент принадлежал, надо полагать, Мельхому. Я опустилась поглубже в воду и запрокинула голову так, чтобы над поверхностью оставалось только лицо. Подумала, не нырнуть ли, но засомневалась, что сумею бесшумно вынырнуть, когда мне понадобится вдохнуть.

Пристань задрожала от шагов — компания направлялась к дому. Когда они проходили над нами, я так и ждала, что Фарзуф приостановится и скажет что-нибудь насчет неприятного запаха, как всегда делал в моем присутствии. Но он, к моему облегчению, прошел, ничего не заметив. Сработало! Когда все девятеро вышли на тропинку и начали подъем между деревьями, я подняла голову, наклонила ее поочередно влево и вправо, чтобы вылить воду из ушей, после чего попробовала усилить слух.

Каидан, должно быть, понял, что я задумала, покачал головой, а потом поднял из воды одну руку и показал на пальцах:

— Не слушай.

Ик. Пожалуй, это была правильная мысль.

Трудно сказать, сколько мы плавали так в вертикальном положении, не доставая ногами до дна, и ждали. Судя по косо падавшим сквозь щели лучам, солнце уже стало клониться к закату. В какой-то момент мое тело, казалось, адаптировалось к холодной воде, но пальцы онемели. Туфли размокли, отяжелели и тянули меня вниз. Я спрашивала себя, сколько мы выдержим: ведь температура воды, похоже, градусов двадцать с небольшим, и она наверняка упадет после захода солнца.

Тело способно на поразительные вещи, пока дух во всеоружии, а здесь меня окружали сильные духом друзья. Я взглянула на Занию. Она, поджав губы, с отсутствующим видом смотрела на воду. Трудно было сказать наверняка, но по-моему, она не слушала. Коп тоже — он закрыл глаза и медитировал. А Каидан с Блейком время от времени переглядывались, и то один, то другой поднимал бровь, а я тихо радовалась, что не посвящена в происходящее в доме.

Высунув из воды одну руку, я показала по буквам:

— Флинн в порядке?

Кай и Блейк разом кивнули, и я успокоилась.

Не помню, когда именно меня начала бить дрожь. Голова была настолько затуманена, что я даже не заметила, как стемнело. На острове завели свои песни насекомые, а у меня задрожала челюсть, и я стиснула зубы, чтобы они не стучали. Одного взгляда на посиневшие губы Зании было достаточно, чтобы понять, что она тоже замерзает.

Минуты? Часы? Я потеряла ощущение времени, но мы заведомо находились в воде уже несколько часов. Еще никогда в жизни мне не было так холодно. Что, если повелители останутся на острове на ночь? Мое онемевшее тело больше не чувствовало холода, и на то, что я мерзну, указывали лишь одеревеневшие руки и ноги, да неостанавливаемая дрожь. Даже парни то и дело начинали дрожать. Зания обхватила руками и ногами свою сваю и прижалась щекой к склизкой поверхности. Глаза у нее были закрыты, челюсть дергалась. Каидан смотрел на меня с обеспокоенным видом. Я хотела улыбнуться ему, чтобы показать, что держусь, но тело меня не слушалось. Перестань дрожать. Улыбнись. Никакого эффекта. Контроль был полностью утрачен, и это пугало.