Сладких снов

– Но тут в комнату ворвался тот, который у них старший, который сейчас в машине. Он сразу понял, что случилось и резко ударил в ухо того… который… В общем, он отбросил его от меня и начал избивать. Я плохо помню, но, кажется, он кричал ему: «Что же ты творишь? Так не должно было быть!». Не знаю как, я не особо понимала, что происходит, но тот, который пытался меня изнасиловать, сумел выстрелить из пистолета, их командир упал, держась за живот. Насильник быстро поднялся, я помню, как он посмотрел на меня, этот взгляд я не забуду никогда, так питон смотрит на добычу, холодно, предельно ясно понимая, что он делает и зачем. Но тут в коридоре раздался шум. Видимо звук выстрелов услышали остальные. Он грязно выругался и попытался бежать, но, как только он выбежал из комнаты, в коридоре раздался выстрел. Он немного покачнулся в дверях и упал. В комнату вбежал тот, который бил меня по лицу. Он даже не проверил, жив ли мой мучитель, видимо такой вопрос даже не стоял

– Коля? Что тут происходит? – сказал он, подбегая к своему командиру.

– Все, копец! Прямо в кишки! – командир выругался.

– Коля почему? Мы же так не планировали! Мы так не договаривались! Он не должен был! – боец вскочил на ноги .

– Да он видимо совсем головой поехал. Какой план? Он ее пытался изнасиловать, – сказал командир закашливаясь.

Потом тот, который бил меня по лицу разразился ужасным матом.

– Коль? Что делать-то?

– Действуем согласно плану. Что тут еще можно придумать?

В это время в дверях показались еще один военный и тот, что носил халат. Они молча схватили за ноги моего мучителя и потащили на улицу. В этот момент тот, который стоял около раненого командира, подошел ко мне и протянул мне какое-то полотенце. Я очень испугалась и прижалась к стене, он отдав мне полотенце сразу отошел от меня на пару шагов

– Ты цела? Он не это… того? – он показал какой-то непонятный жест.

– Нет, не успел вроде.

– И на том хорошо. Ты же помнишь, да? Три часа сиди, никуда не уходи. Хорошо? – тогда он вовсе не выглядел таким уж злобным, как в тот момент, когда вломился ко мне в квартиру, даже наоборот каким-то очень человечным.

– Да.

– Отлично. Ты же помнишь, что мы неподалеку?

– Да.

– А пес с ним! Живи, как хочешь. Прости нас!

Он подошел к командиру и взвалил того на плечи, командир сначала закричал от боли, а потом видимо потерял сознание. Он вынес его, я слышала, как кто-то переговаривается в коридоре, а потом дверь закрылась, и стало тихо.

Мне было так страшно, что я просидела все три часа даже боясь заплакать. Как только часы отсчитали три часа, я разревелась в голос. Из комнаты я смогла выйти только через пять часов после того момента, как солдаты закрыли дверь, естественно никого в хранилище или около него уже не было. Я понимала, что что-то пошло не так, в глубине души я даже понимала, что за мной никто не следит и даже не собирался, но легче мне от этого не становилось.

Мы какое-то время шли молча, я несколько раз воспроизвел в голове историю Юли. Ее путешествие в хранилище было отнюдь не таким легким, как мое.

– Теперь ты понимаешь, почему я так отреагировала, когда увидела тебя в хранилище, да еще и с таким же пистолетом, как у того подонка. За три года я окончательно поняла, что никто за мной не придет, даже если я убегу. Но тут появился ты, как призрак из прошлого, так страшно мне даже не было тогда, когда я поняла, что со мной сейчас собираются сделать.

Честно говоря, я вообще не хотела тебе ничего рассказывать, но как только мы нашли машину, я почувствовала, что больше не могу держать это в себе. Кому-то я должна была это рассказать.

– Я понимаю, – я хотел что-то еще сказать, но все, что приходило ко мне на ум, казалось несусветным бредом, и я боялся сказать что-то не то.

– А как ты попал в хранилище? Тебя тоже били?

И я рассказал Юле про то, как попал в хранилище. Я не стал врать, рассказал все ровно, так, как оно было. Про все, про Аркадия, про Петровича и конечно про безымянного. Правда, я соврал, сказав, что на дачу пришел просто потому, что в городе стало опасно.

– Почему же они так поступили со мной? – спросила Юля пустоту.

– Я думаю, что они придумывали подход к каждому индивидуально. Нас же не так много.

– Не поняла?

– Меня они привезли и манипулировали мной с помощью чувства вины и уповая на мою человечность. А тебя они привезли и решили, что объяснять тебе все будет бессмысленно, поэтому решили, что страх будет лучшей мотивацией.

– То есть ты считаешь, что они все делали как надо?