Сладостное забвение

После того как ее папа́ пригрозил передумать, я решил, что не хочу рисковать и ждать. Елена принадлежит мне – завтра она возьмет мою фамилию в доказательство.

– Думаю, стоит провести заранее пару мероприятий, – сказала она. – Пусть наши семьи пообщаются. – Она помедлила. – Например, в казино.

Я снова хмыкнул.

– Не самая лучшая идея, детка.

– Ясно. – Она засмеялась, и меня будто в грудь ударили. – Я и забыла, что вы шайка шулеров.

– Мы, – поправил я.

– Мы, – прошептала она, пробуя слово на вкус. Интересно, каким оно ей показалось?

Она отклонилась назад, и член снова начал вставать от вида ее сисек перед моим носом. Я натянул трусы на набухающую эрекцию и запретил себе ее касаться. Она была еще чувствительной, а мне и так было стыдно, что я сделал ей больно. Хотя, учитывая, что теперь ее губы принадлежали мне, я не особо и жалел.

Она разгладила мой галстук, провела руками по груди и животу. Я бы мог сидеть здесь, позволяя этой женщине трогать меня целый день, и не заскучать. Она подняла мою руку, погладила костяшки большим пальцем.

– Я когда-нибудь увижу их не разбитыми?

Я бросил на них взгляд.

– Вряд ли.

Она приложила ладонь к моей, сравнивая размеры.

– Ты ударил Луку?

– Ага. – Я сильно ему врезал и даже удивился, что ничего не разбил: только оставил ссадину. У этого козла крепкая морда.

Она улыбнулась.

– Такой честный.

– Всегда.

Нахмурившись, она подняла на меня глаза. Черт, она слишком красивая. Больно смотреть.

– Правда? Значит, ты честно ответишь на любой мой вопрос?

Я заправил прядь волос ей за ухо.

– Да, но некоторые вещи тебе знать не надо.

Ее рука дрогнула, и я внезапно понял, как прозвучал мой ответ. Она подумала, что я имею в виду женщин. Господи, да я вроде бы ни с кем не спал с тех пор, как встретил ее. Кстати, я более чем уверен, что одержим, но мне на это уже абсолютно наплевать. Я хотел продолжать кормить одержимость. И хотел Елену: трахать ее, целовать, отлизывать ей – и так снова и снова, пока не умру.

При мысли о том, что я не смогу этого делать, становилось дурно, как будто я тяжело заболел гриппом.

– Я про бизнес говорю, Елена.

Она сконцентрировалась на наших руках, переплетая наши пальцы.

Затем положила голову мне на плечо.

– Я слышала, ты нехороший человек.

Я улыбнулся.

– Ты веришь сплетням?

– Только тому, что вижу сама. Почему ты убил кузена?

Я прижался губами к ее уху:

– Он приставил пистолет к твоей голове.

Она вздрогнула. Уже в тот день я знал: она моя.

– Нико?

– Что?

– Твоя сперма по моей ноге течет, – прошептала она.

«Черт». Ничего горячее в жизни не слышал. Член запульсировал.

Я нашел мокрую дорожку, текущую по ее коже. Провел пальцем вверх и втолкнул все обратно в нее. Она издала то самое «мм» с придыханием, которое сводило меня с ума. Проклятье, как же я возбужден. Ей нужно с меня слезть, иначе я ее трахну, а я только что решил, что не буду заниматься с ней сексом сейчас.

– Мне надо отъехать по делам, – сказал я. – У меня встреча с твоим братом.

Она напряглась.

– Не убивай его, пожалуйста.

У меня вырвался саркастичный смешок. Меня бесило, что она была верна придурку Абелли. Я хотел заполучить всю ее верность. Понимал, что это иррационально, но не представлял, что делать со своими чувствами к Елене. Все было умножено на сто. Горело огнем. Сплошные импульсы.

– Я не собираюсь его убивать. Мы с твоим отцом больше не станем вместе работать. Тони – кто-то вроде посредника.

– Ясно. – Она сглотнула. – И не дай ему убить тебя, ладно?

– А если Тони меня убьет?

Она осеклась, словно никогда не задумывалась о подобной возможности, а я застал ее врасплох. Я догадался, что Елена не собирается говорить, когда она прижалась губами к моему горлу и оставила медленную цепочку поцелуев на коже, дойдя до подбородка, откуда переместилась к моим губам. В паху взорвался жар. Она углубила поцелуй, скользнула языком мне в рот, и член стал тверже камня. «Черт». Я схватил ее за волосы и оторвал от себя.

Ее глаза были чернее ночи, губы распухли и порозовели.

– А если Тони меня убьет? – повторил я.

Она замерла на несколько секунд, прикусив губу.

– Уверена: когда люди узнают, что я здесь жила, меня не захочет ни один мужчина.

В груди вспыхнуло раздражение. Не тот ответ, который я собирался услышать, да еще и неправда. Любой мужчина отдал бы за Елену все свои деньги и левое яичко в придачу. Я прищурился.

– Никаких других мужчин.

Она надулась.

– Даже после смерти хочешь в этом убедиться?

– Да, – заявил я, даже не осознавая, что вообще несу.

– Если кто-нибудь и пойдет на такие крайности, это точно ты.

Я прожег ее взглядом, подозревая, что комплиментом здесь и не пахнет.

– Ты на противозачаточных?

Она слегка покраснела. Сидела у меня на коленях, с голыми сиськаки перед моим лицом и спермой, стекающей по ноге, а краснела от простого вопроса.

– Ага, – прошептала она и начала теребить кончик моего галстука.

– И когда же ты с них слезешь?

Она моргнула и удивленно фыркнула.

– Ты ненормальный, – выпалила она, отпуская галстук и вставая на ноги.

– Я задал вопрос, Елена.

– А я решила не отвечать, Нико, – выдала она, направляясь в ванную, совершенно, мать ее, голая.