Читаем Славянские сказки полностью

Разговор животных

Старые люди говорят, что в Великую ночь животные между собой разговаривают о том, что случится с ними в этом году.

Один хозяин, обладавший даром понимать язык животных, влез в Великую ночь на сеновал, над хлевом, и стал слушать.

Один вол говорит другому:

— Через неделю повезем нашего хозяина на кладбище.

Испуганный хозяин слез с сеновала, пошел к жене и рассказал ей, что слышал.

Жена стала над ним смеяться.

— Какие глупости! Когда, придет твоя пора, не волы, а кони повезут тебя на кладбище. А если бы и коней не было, то всякий сосед рад будет в последний раз послужить и даст своих коней.

На третий день хозяин захворал и умер.

В эту самую ночь конокрады свели у него со двора коней.

А соседи?

У одних кони захворали, другие не хотели дать коней под покойника.

Волы и довезли его до кладбища.

Лужицкие сказки

Удачный денёк

В одно прекрасное утро проснулся волк в своей яме. Проснулся и потянулся. В это время глянуло на него красное солнышко.

Мимо бежала лиса.

— У тебя будет сегодня удачный денек, — крикнула она.

— Это почему? — спросил волк.

— Потому что глянуло на тебя красное солнышко, когда ты проснулся.

— Когда как, но надо выйти на добычу; а я было думал пролежать весь день.

Побежал волк лесом и повстречал двух мазуриков (воров), которые несли по куску украденной солонины. Увидав волка, они бросили солонину и пустились наутек.

"Лиса правду сказала, что у меня будет удачный денек, — подумал волк, обнюхивая мясо. — Славная солонина! Но ведь наешься ее натощак, так целый день будешь хотеть пить. Посмотрю, не попадется ли что получше".

И волк побежал дальше. Прибежал на пастбище, видит — пасется кобыла с жеребенком.

"Вот это получше будет", — подумал волк и говорит кобыле:

— Милая лошадка, сегодня мне во всем удача, а потому я хочу твоего жеребенка съесть.

— Почтенный волк, — отвечала кобыла, — я всей душой рада и считаю за великую честь, что такая важная особа хочет полакомиться моим жеребенком. Только прошу тебя, сперва помоги мне. В задней ноге у меня засела большая заноза, а я слышала, что ты знаменитый лекарь. Конечно, ты можешь избавить меня от занозы.

Знаменитый лекарь! — с самодовольством подумал волк. — Первый раз слышу. Но коли она говорит, стало быть, правда".

— Покажи-ка ногу, — сказал он кобыле.

Приняв важный вид, он подошел поближе, чтобы хорошенько разглядеть рану. В эту минуту кобыла ударила его в голову копытом так сильно, что он потерял сознание, а лошадка с жеребенком убежала.

Опомнившись, волк страшно рассердился на кобылу за ее предательский поступок. Но, подумав немножко, стал бранить самого себя: "И поделом мне! Незачем было выдавать себя за лекаря, когда я им никогда не бывал. Еще, слава Богу, что голова цела!"

Почувствовав голод, он вспомнил, что лисица сулила ему удачный день, и побежал дальше.

Прибежал к мельнице. Видит, пасется свинка с поросятами. Разгорелись глаза у волка.

— Милая свинка! Мне сегодня во всем удача, и потому я должен самого лучшего твоего поросеночка съесть.

— Как я рада, как рада, господин волк, что такая важная особа хочет полакомиться моим поросенком. Но глядите, ваша милость, какой он грязный. В таком виде он не годится для важной особы. Позвольте мне его вымыть и чистеньким представить вашей милости.

"Я важная особа! — подумал волк, — Я и не знал об этом. Но ведь свинья и не называла бы меня таким образом, если б это не была правда".

— Хорошо, умой его, — согласился волк, и сел на берегу.

Свинка с поросятами, не теряя времени, вошла в воду, и волк не успел опомниться, как она переплыла реку и скрылась у мельницы.

Увидав, что добыча ускользнула, волк стал бранить свинью, а потом самого себя.

"Поделом мне! — шептал он. — Незачем мнить себя важной особой, когда я ею вовсе не бывал. Зато вот такой глупый зверь, как свинья, и тот сумел меня одурачить. Все же унывать нечего; лиса посулила удачу. Подождем маленько, хоть и шибко есть хочется".

Побежал дальше и прибежал на поле, где дрались два козла, жестоко стукаясь лбами.

"Козье мясо не очень-то вкусно! — поморщился волк. — Но голод свой брат. Кто с утра не ел, тот рад и козьему мясу.

— Милые козлики! — обратился волк к козлам. — Сегодня мне удача, и один из вас должен попасть мне на зубок.

— Мы очень польщены, господин волк, что такая важная особа, как вы, желаете одного из нас съесть, — отвечали козлы. — Но прежде вам нужно разрешить спор, кому из нас владеть полем. Даже судья не сумел рассудить нас; а вам, как великому юристу, конечно, удастся это сделать. Посидите, пока, посреди поля и подумайте, а мы разойдемся по краям и пустимся бежать к вам. Кто первый прибежит, тот и будет владеть полем.

"Великий юрист! Впервые слышу. Но козлы не говорили бы так, если б этого не было", — подумал волк, и сказал козлам:

— Ну ладно, бегите.

Козлы разбежались и, сбежавшись вновь, боднули ватка с такой силой, что едва у него дух не вышибли. Волк впал в беспамятство, а козлы убежали.

Опомнившись немного, волк стал бранить козлов за то, что его подвели; не пожалел и себя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза