slavjsja_temnaja_vlastiteljnica

Спустя полчаса Мерль закончила. Прозвучало долгожданное «готово», и королева ахнула. Из зеркала на нее смотрела совершенно незнакомая девушка: каштановые волосы красивой волной ниспадали на плечи, нежно-розовые лак и помада, легкий румянец. Эти незначительные изменения полностью меняли образ магессы. Если сказать более точно, то с лица Торвальд словно стёрли напряжение и агрессию, а вместе с ними — все отличительные признаки монаршей особы. Обтягивающее черное платье прекрасно подходило к образу девушки. В свою бытность на службе у Мерль оно доходило эльфийке до колен, теперь же край дислоцировался у середины бедра, что, в общем-то, было уместно — ноги у Торвальд всегда были сильной стороной.

— Нравится? — эльфийка протянула девушке шаль. — Я ведь говорила, что красивая. Куда пойдешь-то?

— Э-э... — Мизори все еще не могла отойти от преображения. — Ну, где у нас люди собираются? Наверное, трактир какой-нибудь, получше. Господи, как же давно у меня не было эля!

— Вот и славно. Только смотри, ты должна вернуться к утру, а то этот мешок с перьями устроит нам взбучку.

Выбраться из замка оказалось даже слишком легко, и Мизори сделала пометку в блокноте о необходимости установки дополнительных факелов. Как бы бдительны и опытны ни были Хайницы, все их навыки теряли значение, покуда стены не были нормально освещены.

Дорога до города заняла немного времени, и поначалу девушке с трудом верилось, что это все тот же Мизорсбург. Она уже видела его в двух ипостасях: столицы темного королевства и гигантской помойки. Теперь же он являл собой нечто среднее между первым и вторым. Дома не утратили своей старинной холодности и по-прежнему мрачными каменными громадами нависали над путниками. Кое-где сохранился запах гнильцы, а к прогуливающимся горожанам добавились редкие, но от того не менее странно выглядящие силуэты. Невысокие существа шныряли туда-сюда по канавам и мусорным свалкам, ища чем бы им поживится. Порой несчастные создания не находили ничего ценного и тогда им приходилось довольствоваться забытым на веревке бельем или оставленным на окне пирогом.

Мизори продолжала свой путь, дыша полной грудью, наслаждаясь столь драгоценными минутами свободы. Несколько раз ей попадались патрули стражи, хранящей покой ночного города. Пятеро человек с саблями и в доспехах шли, слегка пошатываясь и о чем-то громко споря. Пройдя мимо девушки, один из них приподнял козырек шлема, нисходя до сального комплимента. Мизори сделала пометку на будущее: выдавать страже вино — охранник правопорядка должен быть добродушен и ласков.

Еще немного, и она очутилась в торговом квартале. Сердце королевы распирало от гордости, когда она увидела, что все стоянки заняты повозками. Еще бы, ведь каждый из них уплатит в городскую казну изрядную сумму налогов. Местные лавочки также пестрили вывесками, предлагавшими самый разномастный товар. А ведь еще месяц назад большинство из них были закрыты, да что там, месяц назад люди на улицу носа не высовывали, боясь столкнуться со знаменитым выбором «кошелек или жизнь». Теперь здесь было относительно тихо, и все благодаря открытому в подвале замка карцеру. Гуам, правда, требовал еще эшафот, пыточную и полный штат палачей, но зачем убивать, если можно перевоспитать? «Заказать в академии несколько томов самоучителей», — вновь пометила она.

И все же в столь огромной чреде изменений больше всего радовала неизменность некоторых фундаментальных вещей. Таких, например, как таверны. Где бы и когда бы ты ни зашёл в подобное заведение, тебя обязательно встретят сытной едой и холодным пивом. За всю свою жизнь Торвальд лишь единожды столкнулась с исключением, когда попала в одну уединенную деревеньку: там третий год кряду свирепствовал неурожай, и героев они вызывали исключительно ради того, чтобы съесть.

Но не будем о грустном. В «Веселой Стельке» было многолюдно и, несмотря на поздний час, очень шумно. Жители близлежащих домов даже пробовали жаловаться стражникам, но те были уже слишком пьяны, чтобы воспринимать человеческую речь.

Все силы полненького мужичка с синей повязкой на рукаве уходили на допрос чертика, у которого гоблины украли хвост. Столы с игроками в кости монаршую особу не очень интересовали, как и те, за которыми бурлило веселье. Повинуясь богатому опыту, девушка села у окна вдали от основной массы людей. И выбор ее был верен: в то время как центральная часть зала окончательно потеряет возможность членораздельно говорить, здесь веселье будет в самом разгаре.

— Яичница, светлый эль и пирог с капустой.

Уши постепенно привыкали к окружающему шуму и уже были способны отчетливо различить некоторые слова. Отхлебнув немного эля из большой кружки и нанеся пирогу колото-резаное ранение, Ее Величество окончательно расслабилась, полностью погружаясь в хмельную атмосферу таверны.