След Первого Енота

Кит отряхнулся и выжал шерсть. Подземная река была забита листьями и илом, огромными комьями полиэтиленовых пакетов и прочим мусором. Украдкой пробираясь вдоль нее, он то и дело огибал гигантские кучи отбросов. Тут были и сломанные игрушки, и пластиковые подносы, и больше мячиков, чем он мог сосчитать. Кит походя пнул в реку футбольный мяч, и всплеск отдался у него в ушах грохотом грома.

Енот застыл, боясь, что даже малейший шум может известить аллигатора о его присутствии. Он наблюдал, как мяч выскочил на поверхность, проплыл немного, а затем безнадежно запутался в мешанине полиэтиленовых мешков и печально завис у противоположного берега искусственной реки. Кит сообразил, что мешки представляют не меньшую опасность, чем любая металлическая ловушка. Надо постараться не запутаться в них самому. Иначе он станет легкой добычей для чудища.

Кит двинулся в одном направлении, засомневался, свернул в другую сторону. Уши у него вертелись, как локаторы, силясь уловить случайный всплеск или неуместную рябь в воде, хотя он и понимал, что, когда услышит атаку аллигатора, будет уже поздно.

Он остановился и постукал пальцами по стене, гадая, как же отыскать одно конкретное место в громадной сети туннелей. Внезапно его пальцы замерли, и он взглянул вверх. Всю стену покрывало многоцветное граффити. И противоположную тоже.

Он вытащил камешек из кармана и поднес его к стене. Цвета не совпадали. Это было не то место, но теперь он знал, что искать. В одной из фресок найдется недостающее место, откуда откололся След Азбана.

Он пустился бегом вдоль реки, держа камень на весу и сравнивая его с завитками и вихрями, оставленными бессчетными поколениями юных художников, которым хватало храбрости спуститься в коллектор до него. Чем дальше он бежал, тем больше отчаивался. Ни одно из полотен не подходило к осколку у него в лапе. Лица, и цветовые пятна, и сцены, и слова, но ни единого отпечатка лапы. Кит прокрутил в голове загадку Азбана: слишком глубоко – не выкопать, слишком высоко – не достать, в клетке железного света и заперто на тройки, – но ни на шаг не приблизился к ее пониманию. Самому ему это место в жизни не найти.

Что ж, здесь точно водится зверь, который знает каждую кляксу и мазок краски в подземных краях. Просто надо придумать, как заставить это создание ему помочь, вместо того чтобы сожрать.

Кит набрал побольше воздуха и засвистел. Но ничего не произошло, тогда он запел как можно громче:

– Вот-вот-вот, вот-вот-вот сочный толстенький енот; динь-динь-динь, динь-динь-динь, здесь внизу совсем один.

Он перестал петь и прислушался. Слышалось мягкое журчание воды, кап-кап-кап из труб и неумолчный шорох полиэтиленовой путанки в течении. Острые глаза видели только реку и плывущий по ее поверхности мусор. Вот только один странный кусок мусора не плыл. Река двигалась, а он стоял на месте.

Он был коричневый и узловатый, словно отломанная дубовая ветка.

Но только никаких дубов, от которых могла отломиться ветка, в коллекторе не росло, да и у веток обычно не бывает двух желтых глаз, моргающих в темноте.

– Я вижу, что ты меня видишь, – сказала аллигаторша, поднимая голову над водой. Голос у нее был глубокий, как сам коллектор, и плавный, как вода вокруг. – Если попытаешься бежать или шевельнуть хоть волоском на хвосте, я проглочу тебя на месте. – Длинная морда расплылась в зубастой улыбке. – А теперь скажи мне, енот, кто ты и что ты делаешь здесь, внизу?

– Я… я Кит, – сказал Кит. – И я хотел тебя найти.

– Найти меня? – ахнула аллигаторша. – Никто никогда не хочет найти меня. На самом деле, когда кто-то меня таки находит, это бывает последняя находка в его жизни. Разве ты этого не знаешь? Я Смерть, Разрушение и Отчаяние!

Рептилия откинула голову, взметнув из воды гигантское тело, и разинула пасть так широко, что Кит мог бы встать на цыпочки у нее на языке, вытянуть лапы и все равно не коснуться нёба.

– Я думал, тебя зовут Гейл.

– А, ну да. Я Гейл, но еще я… – Она откашлялась и заорала так громко, что вода вокруг нее пошла рябью: – Смерть, Разрушение и Отчаяние!

– Ладно, – согласился Кит, изображая безразличие. – Однако, можно, я буду звать тебя просто Гейл? Так гораздо короче.

– Зови меня как хочешь, – ответила Гейл. – Недолго тебе звать меня.

– Недолго? Почему?

– Потому что я тебя съем!

– Меня? Ты собираешься меня съесть? – Кит указал на себя лапой. – Но меня не хватит на обед.

– Будешь закуской.

– Что-то неохота.

– Очень жаль!

Она бросилась на Кита, захлопнув челюсти на вылете из воды. Кит увернулся, и в зубах у Гейл остался лишь клочок шерсти из хвоста. Место, откуда она его выдрала, саднило, но от шерсти аллигаторша закашлялась. Кит побежал, и Гейл погналась за ним по каменной бровке вдоль реки. Он свернул за угол, а Гейл стрелой вонзилась обратно в воду.

Плыла она с невероятной скоростью. Обогнав Кита, она выпрыгнула из воды и распахнула пасть прямо перед ним. Кит резко затормозил и юркнул в ближайший проем, другой рукав подземной реки, куда аллигаторша тут же нырнула.

– Тебе не уйти, Кит! Я слопаю тебя вместе с костями!