След Сокола. Книга третья. Том первый. Новый град великий

– Вот как… – усмехнулся Гостомысл. – Стало быть, и тебе батюшка мой тоже приснился…

– А… А кому еще? – боярин откровенно испугался.

– Мне приснился. Советовал тебя повесить… Говорил, что ты русам продался, и против меня дела плетешь… Вот я и думаю, не повесить ли тебя для порядка? Чтобы батюшку своего ублажить, и покой ему обеспечить.

– Что ты, княжич, что ты… Какие дела я могу против тебя плести! Что ты… Я же верой и правдой… Всегда…

– А еще батюшка говорил, что ты богов обманываешь… И потому заступников за тебя не будет. Спехи уже ушли от тебя к другим, кто честнее…

– Что ты… Что ты, княжич… Да как можно снам верить… Разреши мне уйти. Мне сейчас в дальнюю дорогу отправляться след, чтоб к завтрашнему вече вернуться успеть. Отпусти с миром, княжич…

– Иди, – разрешил Гостомысл, и боярин снова начал пятиться с поклонами и с молитвой под носом. И чуть не упал, зацепившись пятками за порог. Спасла дверь, открытая только на одну створку. – Иди, пока я не передумал, и не приказал тебя повесить…

– Куда он собрался? – спросил Бравлин, когда торопливые шаги боярина стихли на лестнице. – В Русу с докладом намеревается?

– Скорее, в Перынь. Повезет золото волхву, которого обманул. Боится духа Буривоя. Так боится, что денег не пожалеет. Это выше его жадности…

Князь и княжич одновременно засмеялись. Русалко рассказывал о своих расспросах волхва Беридрага им двоим, и оба понимали ситуацию. Но самое смешное было в том, что молодой сотник стрельцов не поленился, и заглянул к главному волхву капища Перуна престарелому и дряхлому Солнцеславу, спросил его, сколько заплатил боярин Самоха за молитву Числобогу. Старый волхв без стеснения сказал, что четыре византийских золотых монеты с портретами императоров Льва и Константина[53]. Значит, молодой волхв Беридраг неплохо поживился на этой поездке, и, если подозрения Гостомысла верны, то и еще поживится, если только боярин Самоха не надумает отдать монеты сразу главному волхву. Но это может случиться только тогда, когда дух князя Буривоя снова посетит боярина, и дополнительно его кулаком уважит…

* * *

Сотник Русалко постучал в дверь горницы, хотя одна створка так и была распахнута – люди часто входили к Бравлину и выходили от него. Но сотник, понимая свое место в иерархии, проявил тактичность, и не пожелал пользоваться тем, что в горнице много людей.

– Заходи, Русалко… – позвал княжич Гостомысл.

Сотник с серьезным лицом сразу шагнул к нему, и, пользуясь тем, что он и княжич одного роста, чуть приблизился, чтобы сообщить что-то почти на ухо:

– Несчастье, княжич…

– Что случилось?

– Велибора пришла к Прилюде, чтобы с ней и с детьми отправиться работать.

– Да. Я ей велел недавно. Она каждый день теперь приходит.

Пошли они на пожарище, разгребали угли. Из-под угла, из-под камней фундамента змея выползла. Велибору укусила. Отнесли ее домой. Молоком с медом отпаивают. Ее трясет всю…

– Надо волхвов позвать. Они от укусов змей лечить умеют.

– Позвали. Змею лопатой зарубили. Волхву показали. Он говорит, это иноземная змея. У нас таких не видится. Волхв не может помочь. Говорит, умрет Велибора.

– Жалтонес! – вспомнил княжич, и повернулся к князю Бравлину. – Княже, где сейчас тот жалтонес Рунальд, что меня на ноги поднял?

– У себя в лесу, лечит Веслава… Если уже посадил его в седло, то сюда едут. Или в лодке плывут… Случилось что-то? – Бравлин посмотрел озабоченно.

– Вдову моего брата, Велибору, змея укусила.

– Откуда зимой возьмутся змеи! – удивился князь. – Змеи зимой спят в норах.

– Какая-то иноземная змея. Волхв сказал, что у нас таких не водится. Должно, спала в камнях фундамента. Разбудили, она и озлилась…

– Если можно, я посмотрю. Я изучал искусство врачевания, – Бравлин встал из-за стола.

– Не надо, княже… – сказал сотник Русалко. – Это бесполезно. Все уже бесполезно. Велиборе не помочь. Я узнал змею, хотя видел только мельком. Только хотел бы, перед тем, как сказать, чтобы на нее глянул еще и сотник Бобрыня. Он ее несколько раз видел. Разреши, княжич…

– Я не понимаю… – пожал плечами Гостомысл. – Что происходит?

– Бобрыня посмотрит, если подтвердит мои мысли, я скажу, чтоб напраслины не вышло…

– Поторопись тогда. Нужно Велиборе помощь оказать.

– С ней знающий волхв…

– Поторопись…

Глава шестая

Сотник Русалко вернулся через четверть часа вместе с сотником Бобрыней. Оба смотрели мрачно, но при этом во взглядах присутствовало и какое-то торжество.

В этот раз Русалко, сразу попавшись на глаза Гостомыслу, даже стучать в дверь не стал – сразу за порог шагнул. Княжич стоял рядом с Бравлином, и потирал кончиками пальцев обеих рук лоб – эту привычку Гостомысла знали все, кто был к нему близок, так Гостомысл заставлял себя усердно думать. Но увидев двух сотников, княжич сразу шагнул к ним.

Говорить начал Русалко, как и обещал:

– Я ничего не говорил Бобрыне, только привел его в дом, и обрубки змеи показал. Бобрыня сразу признал Парима.