След Сокола. Книга третья. Том первый. Новый град великий

Сам боярин Самоха собственных мастерских не имел. Он просто скопом[57] покупал дешево посуду из белой глины в ремесленных мастерских Людинова конца, и отвозил ее в Русу. И имел на этом неплохой доход. Забрав выручку из своих лавок, боярин оставил в каждой по мешку с новой посудой, осмотрелся, знакомых словенских лиц поблизости не увидел, и только тогда поехал в терем посадника Русы Ворошилы. Но Ворошилы дома не оказалось, дворовый человек сообщил, что посадник к князю Здравеню отправился. И Самоха, долго не думая, посчитал, что и он может туда же явиться, и поехал. При этом не забывал по сторонам посматривать, отгибая угол ведмежьей полости – нет ли за ним слежки. Но людей на узких и тесных улицах Русы было так много, что обнаружить слежку было сложно. Только показалось, что какие-то два отрока уже попадались ему на глаза еще в торговых рядах. Но оба глаза у боярина так заплыли синяками, что видно ему было плохо, а присматриваться было больно. И он не стал обращать особое внимание на отроков, тем более, оба повернулись к нему спиной, и разговаривали с каким-то кудлатым низкорослым мужчиной в кольчуге, при мече на поясе, но без шлема. Вместо приличествующего вою шлема на голове мужчины была только заячья шапка. А из-под шапки торчали в разные стороны рыжие нечесаные волосы, и выглядело это слегка смешно. Но и мужчина, как и отроки, на боярина не смотрел, и потому Самоха успокоился, и поехал в сторону княжеского терема. Там спросил у дворового человека, где ему найти посадника Ворошилу. Дворовый человек, конечно, понимал, что такую шубу простой горожанин носить не будет. Шуба, кажется, требовала уважения. Но синяки под глазами сильно смущали. Обычно знатных людей так не бьют. Вокруг знатных людей, как правило, бывает много защитников, которые на себя и принимают чужие кулаки.

– А ты кто такой будешь, что тебе сразу посадника подавай? – поинтересовался дворовый человек. Но тон свой все же на всякий случай смягчил, и спросил дополнительно: – Что доложить, кто посадника спрашивает?

– Скажи, боярин Самоха из Славена.

Дворовый человек с поклоном попятился от саней, из которых Самоха только начал выбираться, и заспешил в терем. Посадник Ворошила сидел к горнице князя Здравеня, и сам Здравень при докладе удивленно и неуклюже толстыми руками всплеснул:

– Только о нем заговорили, он и сам тут… Зови боярина скорее сюда! Бегом…

Дворовый человек не ожидал такой реакции, но, будучи привычным выполнять все приказания князя так, как они даются, бегом заспешил на улицу, к боярину, чтобы не заставлять князя ждать долго.

Самоха, выслушав приглашение, начал неторопливо и с повышенным достоинством по лестнице подниматься. Словно и не понял слов дворового человека о том, что князь Здравень торопит, и по поводу приезда боярина соизволил даже руками всплеснуть, чего не каждому смертному в доме дано увидеть. Но боярин свое достоинство тоже уважал, а после того, чего он добился на заседании посадского совета, он вообще уже чувствовал себя ровней и Ворошиле, и даже подступал мыслями к Здравеню. А, поскольку, объединившись с ваграми, княжество словен значительно усиливалось, то уже завтра можно было бы уже и выше Ворошилы себя ставить. Приблизительно, на уровень князя Здравеня, поскольку новый город должен стать по числу населения значительно более сильным, чем Руса. Значит, и более богатым. Самоха был уверен, что через несколько дней не он будет к Ворошиле приезжать, а посадник Русы будет дожидаться в сенях боярского дома, когда Самоха завершит важные дела, и примет его. И еще, сначала попьет горячий сбитень, неторопливо, чтобы вкус распробовать, о своих делах в присутствии Ворошилы подумает, в окно посмотрит, а потом только начнет разговаривать. Именно в таком настроении и вошел боярин в горницу князя Здравеня. Князь только с непонятным удивлением посмотрел на вошедшего, но со своего прочного кресла, установленного, как князю и полагается, на подиуме, даже не приподнялся. Не посчитал нужным поприветствовать какого-то боярина, хотя они были немного знакомы. И только посадник Ворошила встал, и двумя руками пожал протянутую Самохой руку. Но выражение лица посадника Русы показывало легкую брезгливость, словно он принимал какого-то простолюдина, а не будущего посадника Славена, не ровню себе.

– Кто ж тебя так разукрасил! – то ли восхитился, то ли посочувствовал Ворошила. Сам он давно уже, видно, синяков не наживал. Да он и годами был намного старше боярина. Наверное, в Русе тоже посадские советы случаются бурными. Только кто ж на стариков руку поднимать будет. Драка – это удел более молодых, более горячих и деятельных.

– За дело пострадал. Причем, дважды… – начал рассказывать Самоха. И так красочно описал, как выскочил на него из сугроба дух Буривоя в шапке из шкуры ошкуя, как угостил его ударом кулака в глаз, да так угостил, что боярин с облучка слетел, что не поверить такому рассказу было невозможно. И только одно сомнение вызывало.