След Сокола. Книга третья. Том первый. Новый град великий

– Не знаю. Обоз большой. Много телег скрипит. Десятник меня послал сказать, а сам навстречу поехал. Обоз со своей охраной, слышно, как кольчуги шелестят.

Князь-воевода обернулся, и знаком подогнал свое сопровождение. Колонна двинулась быстрее. А два князя колонну возглавили. Стрелец Квашня ехал позади князей, не заняв свое место в строю общей колонны, намереваясь, видимо, присоединиться к разведке, и снова вперед уехать.

Князь Войномир прислушивался, ради чего несколько раз бармицу поднимал над ухом и шлем на голове сдвигал. Дражко это заметил.

– Можешь не слушать, княже. Они остановились, и с нашими разведчиками беседуют. Они нас услышат раньше, чем мы их.

Туман как раз стал клокастым, и более редким. И ветерок поднялся более сильный, устойчивый и тугой, способный туман рвать и уносить быстрее. И потому остановившийся обоз бодричи увидели раньше, чем обозники и их охрана заметила княжеский отряд. Впрочем, перестроения охраны в боевой порядок заметно не было. Дружинники обозной охраны окружили разведчиков, и разговаривали с ними. Разговор был, видимо, полностью мирным, потому что ни одно копье не было опущено в боевое положение, но все смотрели остриями в небо.

– Охрана из наших, из варягов-русов, – определил князь Войномир.

– Как понял?

– Красные щиты… Наши щиты так красят, чтобы от других отличаться. Не все, но часто так делают. А здесь, смотрю, все щиты красные.

– Тогда хорошо поговорим, – Дражко удовлетворенно пошевелил усами. – И загадку разрешим. А то я все голову себе до боли в затылке ломаю.

– Что за загадка?

– Я этой дорогой много раз ездил. Всегда дорога обозами забита. А сейчас навстречу – никого. Странно мне это. В нашу сторону два обоза шло, тоже маловато, но это допустимо. Там война только-только закончилась. Но навстречу-то должны были идти…

Князья подскакали к головному отряду варяжской охраны. Говорить начал Войномир. Строго и требовательно:

– Кто такие? Куда путь держите?

– Чумаки[62], княже, обоз гонят. А мы, стало быть – охрана, – ответил немолодой сухощавый вой, спрыгивая с коня.

– Узнал меня? – улыбнулся Войномир.

– Как не узнать, княже. Я в твоем полку в Бьярмии воевал.

– А сейчас что полк оставил?

– Воевода Славер почти восемь сотен собрал, и на Руян отправился. С ним пошли, кто помоложе, кто без дома, без семьи. Мы семьей к Русе прикованы. Дети многие у всех… А нас, кто остался, кого с собой в Бьярмию воевода Далята увел, кого вообще в городе оставили. Третью, почитай, часть. В Бьярмии тоже сейчас делать нечего. Буривой вместе с сыном Вадимиром на погребальный костер отправился. Славен сожгли. Война, говорят, кончилась…

– Это я все знаю. А вы, значит, оставшиеся, в наем подались? А что в городской дружине не остались?

– Воевода Блажен решил, что ему всех не прокормить. Лишних ртов ему не надо. Вот мы с обозами в разные концы и разбрелись.

Другие варяги тоже спешились, и князя окружили. Все его хорошо знали и любили, лица были радостные от неожиданной встречи.

– Воя Волынца знаете?

– Как не знать! – сказал другой вой. – Конь у него знаменитый – Ветер.

– Он с кем? С вами? Хотя, он не женат, детьми не обзавелся… Со Славером или в Далятой?

– Со Славером поехал. Славер его за какие-то заслуги сотником первой сотни поставил, взамен погибшего в Славене на пожарище.

– А за какие заслуги? – поинтересовался Войномир.

– А нам Славер не докладывает, и совета у нас не спрашивает. Поставил, и все. Значит, достоин. Мы так понимаем, княже.

– А что дорога такая пустая? – задал все-таки свой вопрос Дражко. – Других обозов попутных не встречали?

– Навстречу попадались, а попутные все за нами идут. Мы первые, – вступил в разговор старший из чумовых купцов.

– Что-то там, впереди, произошло? – строго спросил Дражко, понимая, что просто так обозы задерживаться не любят.

– А ты кто будешь, добрый человек? – спросил купец.

– Это князь-воевода княжества бодричей Дражко, известный полководец моего дяди князя Годослава и короля франков Карла Каролинга, – представил своего спутника князь Войномир.

– Сам Дражко! – воскликнул купец, слышавший, видимо, это имя в своих поездках многократно, и почтительно снял шапку, которую не снимал при разговоре со своим князем. – Там такое дело… Зима уж больно в нонешний год теплая выдалась. И все по нашей дороге воюют, княже… Мы уж в обход ехали, чтоб под грабеж не попасть. Да всех ведь не объедешь. Это надо через Византию ехать, чтобы вне войн добраться. Латгалы с эстами на границе с полочанами секутся. Отбили их полочане от своих земель, так они промеж себя бойню устроили. Что-то не поделили. Дальше еще хуже. Ляхи – мазовшане с полянами[63] большими полками пошли, поморян[64] грабят, деревни жгут, но сильные города и крепостицы стороной обходят…

– Зимой? – удивился князь-воевода. – Ляхи же не любят зимой воевать… Хотя, они народ хитрый. Любят нападать, когда их не ждут. И подлый[65]…

– Да нешто это зима! – хохотнул первый вой. – У нас в Бьярмии, помню, года три тому как, все лето таким было…