След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян

Двинулись на сближение с противником стремительно, и не только потому, что после победы был обещан обед. Однако вскоре колонна вынуждена была остановиться. Вернулась с докладом лыжная разведка, которая должна была контролировать фланги. Доклад разведки радовал. Те, что шли по левому берегу речки, столкнулись с дружиной под руководством старосты Зори. А привел их всех Казце. Сам Казце пока еще возвращаться не надумал, хотел прийти к землякам после окончания сражения. Но пока просил передать Гостомыслу, что он встречался с воеводой Зайцем, и вместе они обсудили обстановку. Заяц и посоветовал стрельцам и дружине Зори разделиться, и идти чуть впереди ростовских полков, чтобы в нужный момент атаковать их с флангов. Вторая группа лыжных разведчиков шла по правому берегу. И там наткнулась на две сотни варяжских конных стрельцов, готовых к атаке ростовской дружины. Их староста Зоря, по совету воеводы Зайца, другим берегом направил. Гостомысл тут же отправил обе группы разведчиков назад, чтобы передали всем поставленную задачу, и рассказал им о своем плане.

После ухода разведчиков князь-посадник произвел перестановку в своей колонне. Теперь колонна стала намного шире, и заняла всю ширину ручки. Иначе говоря, передвижение началось сразу тремя колоннами. В центре шли свеи, уже начавшие привыкать к тому, что лед их выдерживает, по бокам от свеев выдвигались колонны ополченцев народа меря. Перед выходом на лед круглого озерца обе колонны ополчения свернули на берега, где заняли позицию по опушке леса. В лесу, в сугробах и в тесноте среди деревьев и кустов более легкие и подвижные ополченцы представляли угрозу для тяжелых дружинников из Ростова, которым в лесу и в сугробах передвигаться было бы трудно.

Перед выходом на лед князь-посадник Гостомысл долго объяснял младшему конунгу Адальстейну задачу, которую предстояло выполнить свейскому конному полку. Плохое знание языка вынудило конунга позвать другого свея, по имени Альвгейр, который относительно неплохо владел славянским, и мог выступить переводчиком. Кажется, понимание было достигнуто. И Гостомысл заставил Адальстейна дважды повторить то, что полку требовалось сделать. После чего свеи выехали на лед, построились привычным «кабаном»[81], и стали ждать приближения ростовских полков. Но главное состояло в том, чтобы они смогли вовремя и правильно организованно отступить. Отступить туда, куда отступать требовалось, где булгар и ростовцев уже поджидали ополченцы, протоптавшие тропы для лошадей отступающих свеев, и приготовившие стволы для перекрытия этих троп, чтобы отсечь преследователей, заставить их искать пути обхода, где легко увязнуть в заснеженном лесу, в котором их будут бить из-за каждого дерева и с каждого дерева. Даже не бить, а добивать. Чтобы свейский полк не ошибся, Гостомысл поставил во главе его пять десятков своих копейщиков, предварительно тщательно проинструктировав сотника Бобрыню. Новгородцы, конечно, стояли не в первых рядах «кабана». Они не привыкли к такому строю. Но, когда «кабан» увязнет в многочисленных полках Изавлада, новгородцы вынужденно вступят в сечу. Но Бобрыня не должен дать всем перемешаться со всеми. И потому рядом с ним постоянно находился свейский трубач, который должен был в медный рог по команде Бобрыни протрубить сигнал к нужному отступлению.

Все уже началось, и вернуть назад или исправить уже ничего было невозможно…

* * *