След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян

Первое, что бросилось в глаза князю Войномиру, это целая толпа бояр, с частью которых он уже успел познакомиться и даже поговорить. Все они стояли в большой нише боковой стены. В стене напротив находилась другая ниша, но там стояло несколько волхвов с факелами в руках. За их спинами находились какие-то носилки, стоящие на скамьях. У восточных славян так ставят только носилки с умершими, но здесь были, видимо, какие-то свои обычаи и правила. Все-таки храм отличался от капища и внешне, должен был отличаться и службами. Причем, что Войномира удивило, почти все молодые волхвы были вооружены. Доспехов не имели, но на поясе носили мечи в ножнах, а около ног держали не обычные круглые, какие носят вои, а овальные, вытянутые, и сильно зауженные книзу щиты. А на главной стене святилища висел громадный размерами, но точно такой же вытянутый, формой напоминающий перевернутую каплю, щит, весь покрытый золотыми, видимо, тонкими пластинами с какой-то сложной мелкой, и потому издали неразличимой чеканкой.

Привычный к тому, что в капищах всегда стоят во множестве деревянные истуканы, и наслышанный про такого же истукана в главном храме Арконы, где идол Свентовита имеет четыре лица[38], князь Войномир поискал глазами истукана и здесь. Но в этом храме истукана не было, хотя сама площадь и высота святилища, казалось бы, просто просили поставить истукана в центре. Это слегка удивило князя. Он не понимал, кому здесь возносятся молитвы.

Князь-воевода, добровольно взяв на себя роль учителя и проводника, опять потянул Войномира за локоть, предлагая войти в нишу, и остановиться спиной к боярам, лицом к святилищу. При этом князья подставили боярам свою спину, что само по себе в данной ситуации было не лучшим вариантом соблюдения безопасности. Но между ними и боярами встали, расправив широкие плечи, волхв Ставр, бургграф воевода Славер и сотник Волынец. И это казалось Дражко надежной защитой, несмотря на то, что защита эта тоже стояла спиной к боярам. Но бояре находились в глубине ниши, в нескольких шагах. А гулкие полы храма каждый шаг фиксировали звуком. Да и смелости боярам для открытого нападения на князя, скорее всего, не хватило бы. В храм заходить с оружием, как считалось, мог только сам князь и его ближайшее окружение. Да еще сами волхвы. Всем остальным иметь оружие запрещалось под страхом смерти. Но пронести под одеждой кинжал, когда знаешь, что тебя никто не посмеет обыскать, было делом не сложным. И потому между собственной спиной, лишенной глаз, и людьми, ждущими гнева и наказания князя Войномира, возможно даже, смертельного наказания, выставление своих надежных охранников, выглядело естественной мерой. В принципе, Дражко не верил, что кто-то из бояр лично сможет поднять на князя руку, хотя были среди них и люди достаточно строптивого и даже решительного нрава. Но такие люди как раз наименее склонны к нанесению удара исподтишка. Опасность представляли те, кто будет действовать чужими руками или так, чтобы остаться незамеченным и ненаказуемым. Боярам есть, что терять. А терять они ничего не желают. Ни жизнь, ни богатство, ни возможность продолжать обогащаться за счет княжеской казны, которую они попросту обворовывают, становясь даже богаче своего князя. И страх, который уже нагнал на бояр Войномир, может сделать их решительными. И даже может их, всегда разобщенных, всегда один другому завидующих, собрать воедино для сопротивления Войномиру и его мерам.

Дражко стоял рядом с молодым князем острова, и старательно прислушивался, стараясь осознать и прочувствовать происходящее у себя за спиной. Словно бы мысли бояр пытался прочитать. Еще при входе в нишу князь-воевода коротким взглядом воина посмотрел, и запомнил, кто и где стоит. На добрых полшага впереди всех находился представитель Арконы боярин Пламен, который казался Дражко наиболее опасным для всех. Но опасным в открытой борьбе. Подлости от Пламена ждать было трудно. Рядом с Пламеном, чуть отступив в глубину, расположился с закрытыми глазами столетний боярин Улич. Удивление вызывало уже то, что Улич на своих ногах стоит. От него опасности ожидать вообще не стоило. Он, скорее всего, даже и не понимал, что на Руян приехал новый владетельный князь. Мысленно Дражко оценивал и других бояр, стоящих в полумраке ниши. И потому мало присматривался к праздничной службе. Князь Войномир, для которого такая служба была в диковинку, напротив, бояр, словно бы и не заметил, и все свое внимание сосредоточил на верховном жреце Яровита, который обходя все святилище вдоль стен, завершал уже третий полный круг, что-то бормоча себе под нос, очевидно, праздничные молитвы, отдаленно похожие не песни, в каждом из четырех углов припадая на оба колена и вознося руки и лицо кверху. То ли ему подпевая, то ли что-то самостоятельное выводя, пели в нише напротив и младшие волхвы. Последний круг Духослав завершил перед висящим на стене щитом, приблизился к нему, и поклонился.

– А где сам Яровит? – шепотом через плечо поинтересовался Войномир у князя-воеводы.