След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян

Удивляться здесь было нечему. Если раньше вся торговля в городе была под контролем хозар, которые могли войти в любой из торговых рядов, взять то, что им понравится, и уйти, в лучшем случае, не расплатившись. А то могли и ножом, и мечом ударить в ответ на простой возмущенный взгляд. И никакая городская стража их не пугала. Они могли и на стражу напасть, считая себя хозяевами всего в городе. Но теперь уже торговцы чувствовали себя на торжищах хозяевами своего товара. Весть эта быстро облетела торговые площади всех окрестностей, и в большой для этих мест город погнали свои обозы купцы и простые поселяне. А это уже само по себе значило, что Муром задышал полной грудью, и вообще начал оживать.

Гостомыслу было радостно, что к такому процветанию Мурома приложил руку и он, и князь-посадник почти счастливо улыбался и яркому весеннему солнышку, и этим людям, спешащим по своим делам в Муром. При этом сам князь-посадник не прислушивался к тому, что происходило вокруг. Но голос сотника Русалко заставил Гостомысла натянуть повод.

– Зовут, княже…

– Кто зовет? – не понял Гостомысл.

– С задних рядов. Просят остановиться. Сейчас передадут по колонне, что там…

Слова перелетали от одного ряда к другому. В результате, уже скоро и сам Гостомысл услышал их:

– Гонец из Мурома к князю Гостомыслу!

Появление гонца из города, который князь-посадник только несколько часов назад покинул, показалось странным.

– Что там могло случиться такое экстрасрочное! – князь сердито натянул повод. Он не любил, как и все нормальные люди, когда в период хорошего настроения внезапно поступает какая-то дурная весть, хотя так случается часто. Хорошие вести всегда чередуются с неприятными. Тем не менее, дурная шла весть или хорошая, требовалось остановить колонну и дождаться, когда гонец доскачет от последних рядов до передовых. Тем более, колонна не была слишком длинной – меньше полутора сотен воев ехало по три человека в ряд. Только встречные возы и обозы мешали гонцу скакать во всю прыть лошади. Но гонец и в самом деле показался вскоре. Гостомысл узнал крепко сидящего в седле сотника Кля с развевающийся над обеими плечами раздвоенной бородой.

Сотник подскакал к князю, и лихо, как бродячий акробат-скоморох, спрыгнул с коня. Только что перевернуться в воздухе забыл. А так сходство было бы полное.

– Здравствуй будь, Кля, – сказал князь, пока сотник переводил дыхание. – Что там такое срочное стряслось?

– Посольство из Ростова едет. А наперед гонец от князя Изявлада прискакал. Со словами от посольства, чтобы наш Вячерад загодя продумать ответ смог. Изявлад торопится.

– И что? Тебя князь послал?

– Воевода Заяц к князю вызвал. Сказал, что я угодил тебе в деле, потому и хочет меня послать. Все незнакомому гонцу хуже верится…

– Да ты дело говори, дело… – поторопил сотника Бобрыня. – Мы тебе верим…

– А дело такое, что Изявлад возмущен и озлоблен: мало того, что неизвестно кто перебил часть его дружины, еще и часть его людей решила отложиться от Ростовского княжества, и присягнуть княжеству словен. Он собирает поход по своим мятежным поселениям, чтобы отступников покарать, пока словене не подоспели. Через три-четыре дня будет готов выступить. Ему в помощь большой полк придет из Булгара. Гонец сказал, обещали тысячу конников дать. И ростовский князь приглашает князя Вячерада участвовать в своем карательном походе. Это на случай, если и поселения народа Мурома пожелают отложиться к другому князю. Чтобы урок преподать, и пресечь в корне желание в будущем повторить подобное. И стоящих в Муроме хозар тоже приглашает, обещает им отдать половину непокорных в рабство. А вторую половину булгарам пообещал. Изявладу еще, видимо, не поторопились доложить, что хозары наши ворон кормят. Гонцу сказали, что хозары уехали со своим посольством в Смоленск. А насчет общего похода наш князь пообещал подумать, посоветоваться, и дать ответ ростовскому посольству.

– И что Вячерад – решил уже? – поинтересовался Русалко.

– Вячерад спрашивает, как ему быть…

– С Ростовом ему ссориться не хочется… – сделал вывод Гостомысл.

– А кому захочется с ближними соседями ссориться… – философски ответил Кля. – Если хозары придут, Изявлад со своими булгарами может в спину ударить. Сами булгары давно уже под хозарами ходят. И дань поболе муромской платят. Наш князь удара в спину боится. К тому же от Булгара до нас несравненно ближе, чем до Ростова. Просто наш князь с булгарами не дружит. Но ударить на нас по приказу хозар булгаре могут всегда.

– А что Заяц говорит?

– А Заяц говорит то же самое, что и я говорю.

– А что ты говоришь? Мы еще не услышали.

– А я говорю: в ответ на опасения нашего князя, нужно Изявладу, извини уж, княже, руки обломать, чтобы он в спину не ударил. И булгарам объяснить кое-что, чтобы не совались к нам, иначе мы сами к ним сунемся.

– Мудро ты вместе со своим воеводой мыслишь! – оценил мнение Кля сотник Русалко. – Лучшая защита – нападение, как древние говорили.

Гостомысл молча соображал, прикидывая, что следует в такой ситуации предпринять. И решение принял достаточно быстро.