Читаем След в след полностью

б) отмежевание от материнской идеи и близкородственных идей (первые полтора века жизни христианства, когда окружающие народы не отличали христианство от иудаизма или считали его одним из направлений иудаизма; все это время христианство жило и развивалось внутри еврейских общин диаспоры). Это самый ответственный момент: если идее не удалось доказать, что она принципиально новая, у нее нет шансов приобрести прозелитов. Размежевание идет через подчеркивание различий вплоть до самых мелких, им придается сакраментальный смысл, и нередко впоследствии они становятся догматами. Параллельно возрастает и роль этих отличий, центр тяжести идеи смещается к ним, искажая первоначальную идею,— средства формируют цель (большевики и меньшевики: формулировка пункта программы о членстве в партии; Ленин писал, что еще в 1917 году массы плохо понимали разницу между большевиками и меньшевиками; борьба коммунистов с социал-демократами в 30-е годы и ее безусловный приоритет перед борьбой с фашизмом. Ленин: прежде, чем объединиться, надо размежеваться, история большевизма — это история размежевания).

Одновременно с размежеванием идет процесс вовлечения новых групп прозелитов. В этот период идея максимально гибка и легко включает в себя все особенности новых групп, она ищет свою экологическую нишу, последовательна и непреклонна она только там, где вступает в соприкосновение с кровнородственной. После того как присоединение к новому учению становится выгодным, наступает период консолидации идеи. Господствующая группа навязывает общине свое понимание идеи. Все групповые различия подвергаются гонениям и преследованиям, община становится однородной и монолитной (борьба с сектами III—V вв.).


Оправдывает ли цель средства, стоит ли счастье всего мира слезы одного младенца? Для того чтобы идея стала действенной, она должна «овладеть массами». Чтобы овладеть массами, она должна быть понятна (сводиться к лозунгу) и должна, как уже говорилось, доказать свою новизну (обвинение в плагиате — самое страшное). Только что родившаяся идея нежизнеспособна. Она сложна (генетически связана со множеством других идей) и вследствие того же недостаточно нова (напомним, что отношение к новой идее всегда враждебное и пристрастное). Огранкой идеи обычно занимаются ученики (апостолы; Ленин), иногда и сами пророки (Мухаммед).

Огранка идеи идет несколькими путями. Совмещение противоположных по происхождению новизны и примитивности возможно только на базе второстепенных периферийных положений нового учения, которым с течением времени придается все большее значение (для новых прозелитов это пароль, без которого нельзя вступить в общину) и которые постепенно становятся центром нового учения (единосущность, равенство Бога Отца, Сына и Святого Духа, непорочное зачатие, крещение двумя или тремя пальцами).

Еще важнее — ненависть к родственным учениям (христианство и его секты; христианство и иудаизм; большевики и другие направления социал-демократии), которая наиболее ярко и доходчиво демонстрирует новизну и отличие нового учения. Причем эта ненависть несводима к различиям в учениях: различия вызывают несогласие (первый толчок), из которого ненависть вырастает путем подмены тезиса. Вместо «Мы их преследуем, потому что наши учения различны» — «Мы их преследуем, значит, наши учения различны». Последнее не требует сложных доказательств, и для большинства прозелитов знакомство с новым учением начинается именно с этого.

С учеников пророка и учеников его учеников начинается община (организация) придерживающихся нового учения. Так как процветание общины целиком зависит от количества прозелитов, так как выполнение целей нового учения также обычно связывается непосредственно с числом прозелитов (средство), то с течением времени само количество новообращенных становится важнейшим показателем успешности по сравнению со старыми религиями новой и, следовательно, ее «особенности», а само различие между учениями сводится к различиям между организациями. Задача вовлечения новых членов целиком лежит на организации, поэтому дальнейшая эволюция учения определяется в первую очередь интересами организации. Более того, так как рождение и жизнь нового члена общины происходят исключительно в рамках организации, неизбежна быстрая подмена учения (христианства) — организацией (церковью), цели (спасения) — средством (процветанием организации).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вдребезги
Вдребезги

Первая часть дилогии «Вдребезги» Макса Фалька.От матери Майклу досталось мятежное ирландское сердце, от отца – немецкая педантичность. Ему всего двадцать, и у него есть мечта: вырваться из своей нищей жизни, чтобы стать каскадером. Но пока он вынужден работать в отцовской автомастерской, чтобы накопить денег.Случайное знакомство с Джеймсом позволяет Майклу наяву увидеть тот мир, в который он стремится, – мир роскоши и богатства. Джеймс обладает всем тем, чего лишен Майкл: он красив, богат, эрудирован, учится в престижном колледже.Начав знакомство с драки из-за девушки, они становятся приятелями. Общение перерастает в дружбу.Но дорога к мечте непредсказуема: смогут ли они избежать катастрофы?«Остро, как стекло. Натянуто, как струна. Эмоциональная история о безумной любви, которую вы не сможете забыть никогда!» – Полина, @polinaplutakhina

Максим Фальк

Современная русская и зарубежная проза
Ход королевы
Ход королевы

Бет Хармон – тихая, угрюмая и, на первый взгляд, ничем не примечательная восьмилетняя девочка, которую отправляют в приют после гибели матери. Она лишена любви и эмоциональной поддержки. Ее круг общения – еще одна сирота и сторож, который учит Бет играть в шахматы, которые постепенно становятся для нее смыслом жизни. По мере взросления юный гений начинает злоупотреблять транквилизаторами и алкоголем, сбегая тем самым от реальности. Лишь во время игры в шахматы ее мысли проясняются, и она может возвращать себе контроль. Уже в шестнадцать лет Бет становится участником Открытого чемпионата США по шахматам. Но параллельно ее стремлению отточить свои навыки на профессиональном уровне, ставки возрастают, ее изоляция обретает пугающий масштаб, а желание сбежать от реальности становится соблазнительнее. И наступает момент, когда ей предстоит сразиться с лучшим игроком мира. Сможет ли она победить или станет жертвой своих пристрастий, как это уже случалось в прошлом?

Уолтер Стоун Тевис

Современная русская и зарубежная проза