Следящие тени. Книга 1

Не в этот раз. Изабелла остаётся на месте, язычок свисает между маленьких белых зубок, а её радостный взгляд гаснет и становится таким печальным. Мордочке часто в последнее время выпадает грусть. Видимо, скоро всё хорошее окончательно исчезнет. Не останется добрых слов, ласки в руках хозяев, пропадут и исчезнут лакомые косточки. Будет существовать только печаль и боль. Последнее живёт и не умирает никогда. Опустившийся хвостик замер. Она только наблюдает, как отдаляется хозяйка, идёт вверх по ступеням навстречу свету, без сомнений, позволит ей уйти.

– Ну что ты стоишь? Идём, – протянула очень печально девочка, вновь развернувшись к своему питомцу. Нахмурила брови, зажмурила глазки, пытаясь сымитировать неземную печаль. Не раз прибегала к этому трюку, когда учила Изабеллу командам. В этот раз тревожное выражение получилось особенно искренне. Где-то там недалеко настоящая слеза.

Изабелла сделала несколько неуверенных шажков навстречу. Девочка улыбнулась. В сей миг она довольно эгоистична, ведь думает не о своей любимице, а собственном обаяние, которое, непременно сможет управлять всем и каждым. Один её шаг, заскрипела дверь с навесным замком слева, раскачиваясь, запирающий механизм несколько раз легонько стукнулся о железное полотно. На короткие мгновения ещё удавалось выхватывать его движения, следом потемнело.

И в такие моменты в доме настолько сгущается мрак, что дальше своего носа особо ничего не увидишь, все объекты становятся еле различимыми, а их контуры неявными. Чернота расползается от углов. Сереет. В этом сумраке собачка превратилась в еле различимое белое облачко, и то, взвизгнув, бросилось бежать. По началу даже сложно разобрать, куда она направилась, ибо нырнула в однородную массу теней, растворилась в ней.

– Изабелла? – тихо пропищала девочка, голосовые связки резко ослабли.

Тут же спешит вторгнуться в сцену продолжительный скрип, берёт начало где-то в области крыши, затем расходится по стенам и потолкам. В такие моменты кажется, что вот-вот рухнет всё здание. Так они говорят, старые дома. Их вздох мучительно тяжек.

На фоне треска старых перекрытий снова из коридора слышится топот Изабеллы, шум её лапок отдаляется, с трудом видно, как белый комок убегает прочь. И ровно когда её силуэт окончательно скрылся за углом, вновь рассвело. Вернулся ничуть не померкший белый цвет, показала себя только что пропавшая мебель. Действительно ли вообще темнело, или что-то попало в глаза? По-видимому, туча лишь ненадолго закрыло солнце. Приплыла и уплыла.

Гретель ещё постояла, посмотрела, а после из её груди вырвался невероятно тяжёлый вздох.

[Второй этаж принципиально отличается от первого. Если нижний тёмный и мрачный, верхний же наоборот невероятно светлый, даже яркий. После блужданий в темноте глаза сами прищуриваются, и чувство такое, будто вылезаешь из подвала. Тут много балконов, на которых всенепременно стоят столики и мягкие кресла, кое-где ещё разместились шезлонги с зонтиками и подставки под шахматы. Своя ванная комната, прачечная, гардеробная, свой маленький мир, наполненный свежим воздухом и ярким светом.]

Гретель преодолела все ступени, ступила на старый паркет. Вокруг много невзрачных комнат, запертых серо-белыми дверьми, довольно просто мимо них пройти, не отвлекут внимание, не заставят обернуться. Маленькую девочку никогда не пленили бесцветные тона, куда более притягателен тёмно-бардовый. Особенно когда он украшен прелестным рисунком: розы, заплетённые в изящные арки, высокие колонны и маленькие звёзды. Можно уступить желанию и часами искать секреты и ответы в работе скульптора. Не будет ребёнка, который не захочет проникнуть за удивительную дверь внутрь, дабы очутиться в мечтах о сказочной стране. Гретель влечёт внутрь и мысль, что эта комната родителей, где они неукоснительно должны её ждать.

Собственно, туда, затаив дыхание, завернула девочка, отчасти даже крадётся, как будто шум может спугнуть кого-то внутри. В любом случае бежать им некуда, если только выпрыгивать в окно, да и кого способна испугать хлипкая девчонка. Обосновавшиеся в её комнате крысы и то не боятся. Другое дело, что может заставить вздрогнуть саму Гретель? Многое, даже пустота. Не говоря уже о чём-то опасном.

И вот странно, юной посетительнице кажется, будто она уже сегодня заходила за эту дверь. Такой обман памяти? Дежавю? Впрочем, в её случае вполне могло присниться.