Следователь (основы теории и практики деятельности)

Она же показывает, что, следуя ведомственным в этом отношении предписаниям, для «легализации» полученной оперативной информации соответствующие органы пошли по пути ее обобщения в виде некоей справки (ее еще именуют справкой-меморандумом). Такая справка должна сопровождать и обосновывать постановление следователя о необходимости, целесообразности принятии некого процессуального решения, она несет следующее содержание (пример приводится по материалам конкретного уголовного дела):

«Справка.

В результате ОРМ, проведенных по делу об убийстве семьи К., установлено следующее.

Б. И. В. 01.12.1973 г.р., зарегистрированный по адресу…, по имеющейся оперативной информации причастен к совершению убийства К.

Кроме того, согласно поступающей информации, в его жилище могут храниться похищенные вещи, ювелирные изделия, мобильные телефоны, а также другие предметы, имеющие значение по уголовному делу №…, возбужденному по ч. 2 ст. 105 УК РФ по факту убийства К-вых.

Данная информация была получена оперативным путем в ходе проведения ОРМ «наведение справок» и «опрос» на территории г… Более подробная информация по данному поводу с соблюдением требований государственной тайны приобщена к материалам дела оперативного учета, заведенного для раскрытия указанного преступления.

По имеющейся оперативной информации указанные предметы и документы могут быть уничтожены или сокрыты, поэтому полагаю необходимым безотлагательное проведение обыска в жилище Б. И. В. по адресу…

Проведенными ОРМ установлено, что Б. И. В. к категории спец. субъектов в соответствии со ст. 447 УПК РФ не относится.

Оперуполномоченный ОРЧ КМ ГУВД…».

Практически, видимо, сложно предложить некий другой порядок предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности для обоснования ими в досудебном производстве по уголовному делу необходимости производства определенных процессуальных (в данном случае обыска) действий.

И потому в межведомственной Инструкции «О порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд» от 27 сентября 2013 г. указано, что при соответствии проведенных ОРМ установленным в ней требованиям они могут «…быть использованы для подготовки и осуществления следственных и судебных действий, предусмотренных УПК РФ» (п. 4).

Эти сведения представляются указанным выше органам и лицам в виде сообщения о результатах оперативно-розыскной деятельности (п. 6), которое должно содержать в себе информацию «…о местонахождении предметов и документов, которые могут быть признаны вещественными доказательствами по уголовному делу; о других фактах и обстоятельствах, позволяющих определить объем и последовательность проведения процессуальных действий, выбрать наиболее эффективную тактику их производства, выработать оптимальную методику расследования по конкретному уголовному делу» (п. 19)[378].

Однако, вряд ли подобную форму легализации оперативно-розыскных данных для решения вопроса об обоснованности принимаемого прогностического решения можно признать оптимальной.

В таких случаях суд при принятии столь ответственного решения, как санкционирование обыска в жилище, вынужден, по существу, принимать на веру достоверность включенных оперативным сотрудником в подобный меморандум сведений, не предпринимая попыток каким-либо образом убедиться в их объективности (да, видимо, и не имея на то возможностей).

И логически возникает весьма существенный вопрос: не создается ли тем самым самое широкое поле для злоупотреблений со стороны в первую очередь недобросовестных оперативных сотрудников (тем более, возможно, действующих по неким личным, в том числе и по коррупционным мотивам)?

Неслучайно, видимо, то, что из материалов уголовного дела, по которому на основании таких «справок-меморандумов» было произведено более 40 обысков (и из которого мы заимствован приведенный выше пример), усматривается, что одни судьи находили их достаточными для положительного решения вопроса о санкционировании производства обыска. Другие судьи (подчеркнем, одного и того же районного суда) полагали, что этого недостаточно для санкционирования проведения обысков.

К примеру, отказ в удовлетворении ходатайства следователя о производстве обыска в жилище Л. один из судей мотивировал следующим образом:

«Следствием в качестве доказательств причастности Л. к совершению указанного преступления предоставлена одна лишь справка-меморандум №… от…, согласно которой по месту его жительства могут находиться предметы и ювелирные изделия, похищенные у К.

Исследовав представленные материалы, суд считает, что следствием не предоставлены достаточные основания полагать, что по месту жительства Л. могут находиться предметы и ювелирные изделия, похищенные у К.»[379].

«Где гарантии, – анализируя подобную практику, задает отнюдь не риторический вопрос один из журналистов, – что некий оперативник не взял информацию с потолка, прикрываясь секретностью?»[380]