Следующая остановка – смерть

Дан не спеша вытащил спичку и принялся ковырять ею в зубах.

– Велосипед найден, – произнес он в воздух.

Вот это и вправду новость! Я почувствовал, как во мне снова просыпается охотничий инстинкт.

– Где?

– На стоянке у железнодорожного вокзала.

– Кем? – спросил я по инерции, хотя ответ был очевиден. Дан попытался выглядеть скромным, но ему это не удалось.

– Да вроде мной.

Он выпрямился в кресле, голос его зазвучал суровее.

– Знаю, народ много чего рассказывает о Дане Сандере. Да-да, можешь не закатывать глаза и не пытаться отговориться. Ты сам писал отчет о судебном процессе, смакуя каждую подробность. Знаю, что за спиной у меня смеются, когда я хожу с блокнотом, проверяя припаркованные машины. И так называемые товарищи по работе туда же. Думают, что они могут устроить мне бойкот и добиться, что я уйду. Но меня так просто не сломить, хорошо смеется тот, кто смеется последним. Полицейский Дан Сандер в очередной раз выполнил свой долг.

– Как это вышло? – спросил я, стыдясь того, что эта речь меня растрогала.

– Я решил проверить имеющиеся сведения, пусть они и поступили от Крунблума. Не все, что он плетет, оказывается ерундой. Вероятно, где-то действительно валяется брошенный велосипед. Но оказалось, что он даже не брошен, а стоит себе, аккуратно припаркованный на стоянке. Мимо него прошли сотни людей.

– А как ты узнал, что это велосипед Ирмы?

– Покрутил переднее колесо. И тут Крунблум снова оказался прав. Динамо воет, как умирающая кошка. Некоторое время назад Ирма сама побывала там и подтвердила находку.

– Еще какие-нибудь новости из штаб-квартиры?

Дан пожал плечами:

– От общественности поступает много звонков, но ничего интересного. Я начинаю сомневаться, что наши шишки когда-нибудь загребут этого парня. Хотя вы успеете продать больше экземпляров, если дело затянется. Убийце полагается процент.

Он взглянул на часы.

– Ну вот, если я хочу успеть на тренировку, то пора пошевеливаться.

Я взял в руки его сумку.

– У тебя здесь оружие?

Он кивнул.

– Такое же, каким воспользовался убийца?

– Конечно же. Полицейские, спортсмены-стрелки или убийцы – все мы с пистолетом в руках выглядим одинаково.

– Можно взглянуть?

Не дожидаясь ответа, я потянул застежку-молнию и нащупал в глубине сумки холодный ствол пистолета. Достав оружие, взвесил его на руке.

– До какого же отчаяния нужно дойти, чтобы прижать пистолет к голове женщины и нажать на курок! Что в такой момент происходит у человека в голове?

Как зачарованный, я сжал рукоять пистолета.

– Ты сейчас выглядишь как заправский убийца, – рассмеялся Дан. – Отдай пушку, пока ты меня не застрелил.

– Как ты думаешь, почему он ее убил? Вряд ли из-за денег, у таксистов редко с собой большие суммы.

– Убийцы об этом не думают. Человеку на грани отчаяния большие суммы и не нужны. Кстати, возможно, на этот раз убийство совершено не с целью ограбления. Когда в деле замешана женщина, мотивов может быть много.

– Например?

– Ревность.

– Ты мог бы убить женщину из ревности?

– Нельзя так привязываться к женщине, чтобы испытывать к ней глубокие чувства. Если она выказывает такие признаки, надо срочно менять ее на другую. – Дан поднялся. – А сейчас нам пора идти.

Я вопросительно уставился на него.

– Нам?

– Разве ты не собираешься сделать снимок, где я указываю место находки? Велосипед Карлссон уже забрал.

Не говоря ни слова, я вышел вслед за ним, сбегал в редакцию за фотоаппаратом и щелкнул кадр, который он заказывал.

– На этот раз мой портрет так легко не выкинут, – улыбнулся Дан и удалился в сторону стрельбища.

Начиная очередную пресс-конференцию, Кислый Карлссон раскрыл вечернюю газету и сердито посмотрел на Роффе Нурдберга.

– «Чем занимается полиция», – прочел он вслух. – Стало быть, мы же достигли той стадии следствия, когда включается такого рода вульгарная журналистика. Судя по всему, некоторые корреспонденты (тут и я удостоился злобного взгляда) полагают, будто полиция сидит сложа руки в ожидании сигналов от общественности. Возможно, у нас нет сенсационных результатов, но нашей целью и не является снабдить газеты броскими заголовками.

Кислый Карлссон перевел дух.

– Могу также заверить критиков, что к делу привлечены все доступные нам эксперты. Помимо местного отдела криминальной полиции, подключились отдел по борьбе с насилием на уровне региона, эксперты-криминалисты из Стокгольма и национальная комиссия по расследованию убийств. Вам известны их возможности, редактор Нурдберг?

– Разумеется, но чего добилась вся эта компания? – спросил Роффе.

Тут стало так тихо, что могла бы упасть та самая булавка.

– У нас есть горячий след.

Он замолк, и я не упустил свой шанс.

– Вы имеете в виду велосипед?

Должно быть, так это выглядит, когда человек вот-вот взорвется. Карлссон стал красным, как помидор, и принялся хватать ртом воздух. Все его тощее тело затряслось.

– Откуда вам известно…

– Пресса тоже не сидит сложа руки в ожидании сведений от руководства следствием, – добил его я. – В остальном же шеф полиции должен знать – искать источник информации запрещено законом.