Читаем Следы ангела полностью

Следы ангела

– Уходите! Вы что тут, девку нашли? Я вам кто? – кричала я, размахивая бутылкой – оставшийся коньяк плескался в разные стороны.

Если бы он тогда что-то попытался со мной сделать, я уверена, что убила бы его. Столько во мне, повторюсь, злости появилось: наверное, все бесы, которые в квартире в моей когда-то жили – а они жили – снова вернулись и взяли меня под руки.

Но, Слава Богу, Павел Павлович не стал домогаться и ушел. Так из потенциального отца он превратился в моих глазах в старого наглого бабника, в похотливую сволочь – журналисты все такие. Только прошу, не обижайтесь на меня, я уверена – Вы исключение.

Конечно, этот эпизод, как Вам, может быть, покажется – не стоил бы упоминания в этом письме, но после этого мне особенно горько жить стало, я как будто окончательно осознала, что никогда не узнаю, чья я дочь. Возможно, Вам не понять этого. Но я попробую объяснить на вашем же примере. Я читала у Вас в романе такой эпизод, что когда Вы были маленьким, родители часто Вас брали с собой в город. И Вы любили там щекотать себе нервы. Это в детском-то возрасте! Что Вы делали, помните? Вы, когда шли с родителями по улице, вдруг останавливались и ждали, пока мама с папой отойдут от вас на большое расстояние. Вот они уже на десять метров ушли, вот на двадцать, а вот уже и на все пятьдесят, их уже почти не видно – толпа скрывает их, и тогда вы, сломя голову, догоняете их. Вы описывали, что в тот момент, пока провожали родителей взглядом, когда отпускали от себя все дальше, внутри у Вас все волновалось, щипало, обдавало чем-то холодным, ноги слабли, волосы вставали дыбом, так рождался страх. А теперь представьте, что если бы Вы однажды не догнали родителей, потеряли из виду, не нашли. И остались бы один посреди города, посреди планеты. И больше никогда своих маму и папу не встретили.

То же самое я чувствую каждый раз, когда думаю о своем отце. Человек, у которого нет родителей – или, что еще хуже, когда человек не знает, кто его родители – он острее других чувствует свое одиночество, в их случае оно как бы закругляется, или, можно сказать, возводится в энную степень, понимаете? Вы чувствуете себя оторванным от Земли, от людей, от всего живого.

От этого колыхающего душу чувства я лично спасаюсь в храме. Каждый раз, когда я туда иду, я иду будто в гости к своему отцу. И точно знаю, сейчас он меня приласкает, подбодрит добрым и мудрым словом, даст совет и все сделает, что я захочу. И когда прихожу в храм, встаю за клирос, или когда молюсь у иконы, или даже просто смотрю под купол, я люблю смотреть ввысь, я чувствую, что я не одинока, и что мой папа, мой родитель, тот, чьей я крови, здесь, он видит меня и говорит со мной.

Только в церкви люди находят свои корни. Все люди находят, не только сироты. Я это поняла. Я это знаю.

Вот главное, о чем мне Вам захотелось рассказать. Не знаю, почему это. И почему Вам. Но мне кажется, это не плохо, а все недурные мысли, или идеи, которые рождаются в наших головах, нужно проговаривать другим. Они для того и рождаются.

К тому же, думаю грешным делом, вдруг Вам моя история пригодится. Моя эмоция.

Всегда с радостью читаю Ваши рассказы и Ваши публикации в социальных сетях и на разных сайтах. Мне нравятся Ваши мысли. Спасибо Вам, храни Вас Бог. Если будете в наших краях – заходите в гости. Мой адрес на конверте. Уж простите, что я по старинке письмо Вам отправила, но, мне кажется, это забавно и как-то в Вашем духе, в духе писателя-романтика.

Если ко мне не придете, то зайдите хотя бы в наш храм, только обязательно зайдите, храм Сергея Радонежского. У нас очень хороший батюшка. И есть чудотворные иконы. Особенно сильная – икона Симеона Верхотурского. Недавно возле нее мой знакомый Вадик излечился. Он наркоманил долго, а как-то в храм зашел и почему-то ко мне сразу обратился. «Что мне делать? Помогите!» Я посоветовала ему молиться Симеону, дала ему молитву. Он долго ходил. И молился. И так – за мной ухаживал. А недавно говорит: «Все, отрезало, не тянет больше к наркотикам». Чудо, видите, какое! Я, правда, боюсь, как бы Вадька опять не сорвался, потому что я отказалась быть его женой. Я вообще замуж не тороплюсь. Не мечтаю как-то об этом. Вот отца найти мечтаю. Чтобы войны не было – мечтаю. Чтобы баба Шура, что стоит у нас на паперти, от своей болезни излечилась – мечтаю. Мечтаю об этом, у Бога прошу этого. Молюсь.

За Вас тоже молюсь.

Спаси Бог.

Катя.