Следы ведут в прошлое

– Крячко Степан Васильевич. Украинец. Родился в двадцать пятом году на Станиславщине. Нынче, как известно, Ивано-Франковская область, – Галич говорит лаконично, будто читает телеграмму. – Беспартийный. Образование среднее специальное. Окончил торговый техникум. С шестьдесят восьмого года и до последнего времени работал заведующим заготконторой Бережанского райпотребсоюза. Судя по доброму десятку почетных грамот, найденных в квартире, был на хорошем счету у начальства.

– Значит, умел делиться, – замечает Ковтун. Будучи по натуре обличителем, он никогда не упускает возможности ввернуть при случае в разговор едкую реплику.

– Возможно, – не перечит эксперту Галич и тем же ровным голосом продолжает: – С женой развелся три года назад. Получая неплохую зарплату, жил более чем скромно. Вероятно, потому, что, по всей видимости, часто и помногу пил. Предпочитал дорогие коньяки.

– Вот как! – поднимает густые щеточки седых бровей подполковник. – Подходящее начало для детектива в английском стиле под названием «Загадочная смерть одинокого любителя дорогих вин».

– Был крайне необщителен и всячески скрывал от соседей свое пристрастие к спиртному. Немудрено, что почти все соседи считали его трезвенником и исключительно порядочным человеком.

– Ничего удивительного, – хмыкает Ковтун. – Ни один начальник не заинтересован в том, чтобы прослыть пьяницей.

– Вчера вечером, – продолжает капитан, – Крячко также был сильно пьян, что, несомненно, упростило задачу его убийце. Не исключено, что они вместе пили. Как бы там ни было, но из жизни Крячко уходил без особого желания. Хоть он и был сильно пьян, однако по мере сил оказывал убийце сопротивление: под ногтями его левой руки найдены микроскопические лоскутки кожи и засохшая кровь. Таким образом, мы заполучили хоть и маленькую, но все-таки какую-никакую примету преступника.

– Что дал опрос соседей? – спрашивает Горейко, глядя прямо в глаза Галича. Есть такая привычка у подполковника – смотреть на собеседника в упор. Кое-кому это не очень нравится. – Хоть какая-нибудь зацепка появилась?

– Почти что никакой, Евгений Яковлевич.

– Это твое «почти что» следует понимать, что все-таки что-то есть. Не так ли? – вопросительно смотрит на Галича подполковник.

– Наше внимание привлек сосед Крячко по площадке, некий Марченко Юрий Петрович. Возраст – тридцать два года. Женат. Имеет четверых детей. Пьяница и тунеядец. Ранее судимый. Отсидел полтора года за то, что отнял у какого-то мальчугана деньги. Больше месяца нигде не работает. Вчера вечером поскандалил с женой из-за денег, и она выгнала его из дому. Случилось это приблизительно перед тем, как был задушен Крячко. Дома Марченко не ночевал. Где он может быть, жена не знает или не хочет говорить.

– Все эти перечисленные грехи Марченко еще не дают основания считать его убийцей, – с сомнением произносит Горейко. Однако, поразмыслив чуток, продолжает уже не столь категорично: – А, впрочем, человек в состоянии аффекта способен на самую дикую выходку. Тем более, человек пьющий, с нарушенной психикой. Не получив денег от жены, он мог попробовать раздобыть их у соседа.

– Я об этом тоже думал, – замечает Галич. – Я ведь уже говорил, что преступник пытался не то обокрасть квартиру Крячко, не то что-то искал в ней. Во всяком случае, шкаф был открыт, а вещи валялись на полу.

– Этот факт тем более не в пользу Марченко, – замечает подполковник. – Так что выпускать из виду Марченко нельзя ни в коем случае. И обязательно надо установить, было ли это ограбление или всего лишь имитация.

– Для этого придется встретиться с бывшей женой Крячко, – как бы продолжая мысль своего начальника, говорит капитан. – Думаю, кроме нее вряд ли кто может знать, что из ценных вещей хранил дома Крячко. Как утверждают соседи, она бывала у него и после того, как они развелись.

– Ты успел выяснить, кто она?

– Да. Бондарук Елена Корнеевна, директор ресторана «Золотой колос». Проживает в Бережанске на улице Ленина, дом сорок два, квартира тридцать семь.

– Что-нибудь еще есть?

– Жена Марченко показала, что между девятым и десятым часом видела у дома незнакомого мужчину. Похоже, он и раньше приходил несколько раз к Крячко. Приметы весьма скудные: лет тридцати, среднего роста, чернявый.

– Может, кто-нибудь из сослуживцев Крячко? Надо будет поинтересоваться в заготконторе, – произносит Горейко и переводит свой пристальный взгляд с Галича на Ковтуна. – А вы чем порадуете нас, Виктор Михайлович?

– Начну с замка от квартиры Крячко, – оживляется эксперт-криминалист. – Ни внутри замка, ни на его ригеле посторонних царапин не обнаружено. Следовательно, замок открывался не с помощью отмычки или подобранного ключа, а своим, штатным ключом. То есть его открывал хозяин квартиры.

– Из этого следует, что преступник был знаком с Крячко, – делает вывод Горейко. – Прими к сведению, Александр Иванович.

– На всех находившихся на столе предметах, – продолжает Ковтун, – обнаружены отпечатки пальцев Крячко. Кроме того, имеются пальчики по крайней мере еще двух человек. Один из них брал в руки только коньячные бутылки.