Слепая надежда

«Императрица интересуется, идти ли ей к кабинету, или повелитель сам за ней зайдёт?» - нахожу более-менее нейтральный вопрос.

Ивен молчит несколько минут, спрашивает у императора.

«Повелитель просит передать, что сегодня у него слишком много дел, не успеет уделить жене необходимое время. Он сообщит, когда время появится».

Пытаюсь возразить, но Ивен перебивает:

«Всё равно ведь ей делать нечего, правда, Дарсаль?»

«Передам», - отвечаю.

- Ну что там? - яркий взгляд Ноэлии, уже научилась определять, когда я заканчиваю ментальный разговор.

- Ивен передаёт... император занят. Простите, моя госпожа.

Ноэлия приближается стремительно, снова почти вижу глаза - реальные, зелёные, взволнованные.

- У него сейчас кто-то есть?

Отвожу взгляд, не могу ей этого сказать. И не сказать не могу.

- Шарасса, да? - прикасается пальцами к моему подбородку, разворачивает к себе, всматривается, словно хочет высмотреть. Но разве не Слепой сможет хоть что-то увидеть в омаа?

Похоже сможет, синяя аура сжимается, совершенно точно зная ответ. Машинально прижимаю к себе. Горячее дыхание, мокрые капли на груди. Не ревность - обида.

- Простите, моя госпожа, - шепчу.

Ведь эр Мирий ему ясно сказал! Порываюсь связаться с лекарем, но передумываю. Кто я такой, чтобы лезть в дела императора. Да и Мирий не может не знать.

- Решил оставить себе для развлечений «неблагоприятные дни»? - колко спрашивает Ноэлия, чуть отстраняясь.

Молчу. Надеюсь, это, а не какой-нибудь скрытый умысел.

- Тогда... пошли потренируемся. Передай Пени, что всё отменяется.

Киваю. Пожалуй, размяться и выпустить пар в движениях - лучший выход.

- А потом, - добавляет Ноэлия, - попробуем почитать законы. Эр Юрай теперь вряд ли захочет мне помогать, я как-то даже обращаться к нему боюсь. Хотя надо бы, наверное.

Могу себе представить. Мне бы тоже неприятно было обращаться, пожалуй.

- Там ещё шри Грейс, - начинаю, Ноэлия тяжело вздыхает:

- Не сейчас. Пожалуйста... не сейчас.

Ноэлия

Наш зал давно никто не занимает - по-моему, так и называют «залом императрицы». В нём всегда заготовлены светильники, вода и даже свежие полотенца. Полы и мягкие покрытия на них чистые - уж не знаю, распоряжение ли Дарсаля, или ещё кого. Но это так приятно. Всё переживаю, не скажет ли император, что его жене не пристало. Представляю стальной взгляд и ползущую вверх бровь.

Но, похоже, ему нет дела до того, чем я занята - по крайней мере, пока стены не исчезают, открывая странные неизвестные картины фантастических миров.

Дарсаль

Ноэлия молодец, хорошо схватывает, многому за это время научилась. Люблю рассматривать её движения, огненными молниями отражающиеся в омаа - ловкие, быстрые, точные. Обычно противника проще просчитать по ауре - страхи и опасения, желания и побуждения. Но с ней поединок получается скорее визуальным: аура почти так же спокойна, как и всегда, приходится по большей части ориентироваться на действия.

Посматриваю на покои Иллариандра. Не похоже, чтобы приход Шарассы был запланирован, скорее шри не хочет выпускать своё из рук. Но мог бы уделить время жене. Должен бы. Всё сложнее принимать как истину поступки императора.

После ухода фаворитки закрывается с советниками, навёрстывает время отъезда.

Днём Ноэлия всё-таки встречается со шри Грейс: лично шри Белла просит. Герцогиня с сожалением сообщает, что будет собираться. Действительно, аура императорской тётушки помутнела, покрылась разводами, словно сам дворец оказывает на неё не лучшее воздействие. Или племянник?

Аура Грейс спокойнее, чем Валтии. Но серые пятна умалчиваний, сиренево-синие разводы долга заставляют задуматься, где же она была, что такое знает о поездке Иллариандра?

Впрочем, к Ноэлии скорее симпатия и даже лёгкое сочувствие. Конечно, она предана повелителю и во всём ему послушна. Но на просьбу Ноэлии вместо очередной лекции по истории этикета помочь разобраться в законах соглашается и даже обещает найти квестора для занятий.

В вечерней тишине достаём очередную книгу. Император так и не передал ничего, весь день государственным делам посвятил. Ноэлия напряжена, но не спрашивает, и я тоже молчу. Не хочу слышать насмешливый ментальный тон Ивена.

Долгожданный ночной покой, чистый голос и бесконечные истории, выплетающиеся из моего омаа под действием вложенных в него образов. Не помню, чтобы боялся чего-нибудь так же, как того, что император может запретить.

Мифы, история, фантастика.

Выдуманные приключения и бои.

Воплощённые в бумаге эмоции.

Любовь.

Омаа обтекает мою императрицу. Мою Ноэлию. Давно знакомые, давно родные изгибы, знаю каждую линию её тела, самые чувствительные точки - они вспыхивают в ауре, откликаясь на прикосновения. Ладони нестерпимо горят от желания прикоснуться, провести там, где давно уже касается омаа. Иногда кажется, ещё немного и взорвусь. Не выдержу. Сделаю что-нибудь... непоправимое.

Ноэлия не представляет, по какой шаткой грани водит своим непостижимым доверием.

Надеюсь, и никто не представляет.

Ноэлия