Слезы звезд

— Мне больше нравится — Александра, — проигнорировав мою грубость, он прошел мимо и отодвинул для меня стул.

В воздухе чувствовалось приближение октября, но здесь было тепло. Кто-то заботливо расставил вокруг батареи; их жар согревал пространство в утопающей в зелени беседке.

— На случай, если тебе все-таки станет холодно, — он развернул теплый клетчатый плед, предлагая накинуть мне его на плечи.

— Мне и так хорошо, — я упрямо запахнула кофту Майка, которая все еще хранила его неповторимый запах. Аромат его туалетной воды — немного резкий и быстро ускользающий, стоит попытаться разгадать его нотки. От этого мне почему-то стало уютнее.

На лице Джейка отразилась тень раздражения, но он лишь повесил плед на спинку моего стула.

Молчание длилось, пока он, закатав рукава и обнажив дорогие часы и татуированного льва, наливал шампанское в высокие бокалы. Я демонстративно отвернулась, рассматривая украшающие беседку крупные бутоны цветов. Их благородная красота, взращенная неизвестным садовником, была совершенна. Капли влаги на их лепестках отражали огоньки фонариков и мерцали подобно тысяче бриллиантов.

— Я знаю, что не все прошло, как я задумал. К тому же нам помешали… Но я рад, что ты в конце концов здесь. — произнес он, занимая место напротив. — Я правда старался… Надеялся, что тебе понравится.

Его горящие глаза пытливо изучали мое лицо.

— Вряд ли ты можешь ожидать бурных восторгов, — отозвалась я, по-прежнему глядя в сторону.

Лицо Джейка потемнело, но угрызений совести я не почувствовала.

Мы наблюдали, как сестра Лин, Веики, расставляла на столе пышущие жаром блюда. Она порхала вокруг, словно бабочка, но действовала с убийственной точностью профессионала. Из слов Лин выходило, что ее сестра воспринимала эту работу, как свое единственное призвание. И теперь я могла сама в этом убедиться. Ни одного лишнего движения, ни одной самой мельчайшей ошибки. Выполнив свою работу, она удалилась так же незаметно, как появилась. И как я ни старалась, я так и не смогла поймать ее взгляд.

Прошла еще минута, но никто из нас не притронулся к тарелкам. Скрестив руки на груди, я приросла к спинке стула. Джейк задумчиво крутил в пальцах бокал.

— В прошлый раз ты не ответила. Но я все же хочу знать… За что ты меня так ненавидишь? Разве я хоть раз в жизни сделал тебе что-нибудь плохое?

Я покосилась на него. На этот раз в его глазах не было обычной насмешки, лицо сохраняло сосредоточенное выражение. Будто бы ему на самом деле было важно это знать.

— Тебе правда нужно напоминать? — язвительно поинтересовалась я. Присутствие Майка где-то рядом придало мне смелости.

— Вряд ли для тебя это будет трудно.

Спокойствие, с которым это было сказано, меня задело. Он и в самом деле не имел понятия о том, что творилось за пределами его шикарного, наполненного удовольствиями, богатством и невероятным могуществом красного мирка. Что ж, если он желает услышать это от меня… Я сжала кулаки.

— Ну ладно, если ты так хочешь! — я подалась вперед над столом. Слишком много во мне накопилось за это время. — Начнем с того, что вы — все, кто носит красную форму — мне противны! Эти тренировки и то, что вам позволено в школе, вызывают у меня тошноту! Это неправильно! Так не должно быть!

Джейк покачал головой.

— Тренировки существуют для того, чтобы мы могли развивать свою силу. Так было всегда. От этого зависит продолжение нашего рода.

— О, как удобно, — почти вскричала я, взбешенная его хладнокровием. — И тебе никогда не приходило в голову, что приходится выносить остальным?

В прошлом году я узнала, что для тренировок красных используют учеников, которые лишены дара, а именно тех, кто носит желтую форму. Чтобы те, кто сильнее, могли развивать свою способность управлять людьми прежде, чем отправятся служить туда, где это угодно Совету.

— Увы, это необходимо. Если не развивать наш дар, он исчезнет. В конце концов мы станем обычными людьми.

— Лучше бы так! — не удержалась я.

Джейк нахмурился и запустил ладонь в густую копну волос.

— Ты говоришь так, потому что еще мало о нас знаешь. То, что мы делаем за пределами этой школы…

— Я знаю достаточно! — прервала я. Учитель не раз пытался убедить меня, что их сила служит на благо человечества, но я относилась к этому скептически. И мне не хотелось снова это слышать. Тем более от него.

Его губы сжались.

— Когда-нибудь ты поймешь, насколько важно то, что мы делаем. И не только для нас, но и для всех остальных. Но для этого нужно чем-то жертвовать.

— И, конечно, не вам…

— Если бы этого можно было избежать, то, поверь мне, мы бы это сделали, — его голос снова окрасился в высокомерные тона. — Но мы стараемся сделать все, чтобы жертвы были минимальными. Мы заботимся об остальных, кто принадлежит к нашему роду, даже если они не имеют нашей силы. Они ни в чем не знают нужды.

— Но вы-то, конечно, устроились лучше всех, — сквозь зубы процедила я.

Он сложил руки на груди, давая понять, что эта тема изрядно ему надоела — олицетворение надменной холодности и упертости. Но, увы, он сам это начал. И я не собиралась теперь уступать.