Слишком толстая, слишком пошлая, слишком громкая

Выпады носят откровенно сексистский характер, и все-таки здесь нужны разъяснения. Возьмем слово «сука» (bitch). Специалист по коммуникациям Каррин Васби Андерсон говорит, что так обозначают «домашнее животное, которое плохо себя ведет» – и это слово применяют к женщине, которая изменяет долгу перед своим домом, частной жизнью и семьей [272]. Энди Зайслер, основатель журнала Bitch, поясняет: «Обычно мы обозначаем этим словом женщину сильную, сердитую, бескомпромиссную и зачастую несклонную угождать мужчинам… Описываем женщину, у которой работа лучше, чем у мужчины, и она не намерена за это извиняться. Женщину, несклонную отступать»[273]. Поэтому называть Клинтон сукой – значит клеймить позором каждую женщину, которая выделяется из толпы.

Такой имидж – наделенной огромными возможностями, властной и бескомпромиссной суки – особенно усиленно создается в СМИ: Кристофером Хитченсом, назвавшим Клинтон «сукой» в шоу Тима Рассерта на MSNBC, Гленном Беком, окрестившим ее «стереотипной сукой», Нилом Кавуто из Fox News, который считает, что ей надо дистанцироваться от «крутого сучьего образа». В ходе предвыборных гонок человек из команды Маккейна спрашивал: «Как нам справиться с этой сукой?», на CNN прозвучали слова: «Какой республиканец об этом не думает? Да вообще, какой избиратель об этом не думает?»

У них было множество оснований возражать против кандидатуры Клинтон, но одна причина затмила все: ее пол. Клинтон не просто сука, она и кастрировать может. Такер Карлсон заявил: «Когда она появляется на экране, невольно хочется скрестить ноги», а Крис Мэтьюз назвал ее сторонников-мужчин «кастратами в хоре евнухов». Заявления, что Клинтон якобы способна лишать мужчин их достоинства, конечно, вызывали шум, но все же звучали абсурдно. В конце концов, если мы пережили эпоху сексизма, мужчинам незачем бояться сильных женщин. Но подобные комментарии показывают, что все же эта эпоха еще не кончилась.

Наиболее уязвимое место вскрылось не ранее, чем представителем партии демократов стал Барак Обама. Клинтон оказалась не просто занудной женушкой или ненавистной сукой. Все обстояло гораздо хуже, по крайней мере с политической точки зрения: Хиллари Клинтон была начисто лишена харизмы.

Слово «харизма» греческого происхождения, и означает оно «божий дар», «одаренность особенными качествами». Иначе говоря, милость, дарованная кому-то, кого любят все, в том числе и Бог. В современном понимании это слово часто применяется к политикам или кинозвездам; Макс Уэбер описывает это явление как «личную харизму»: человек выделяется среди обычных людей за счет сверхъестественных, сверхчеловеческих или просто выдающихся особенностей или качеств [274].

Именно на основании этих качеств, считает Уэбер, человека и признают лидером. То есть в человеке есть что-то такое, что мы легко признаем его власть над нами. В библейской трактовке такая власть выражается в ритуале, в политическом – в речи. Ораторский дар способен вызывать у людей различные чувства – радость, печаль, патриотизм, надежду. У оппонента Клинтон Барака Обамы таких качеств было хоть отбавляй.

Хватало харизмы и у Билла Клинтона, и у Джона Ф. Кеннеди. В некотором роде ею был наделен Джордж Буш-младший. Определенно ею был наделен бывший киноактер Рональд Рейган. Харизма не имеет партийной принадлежности, она не связана с умом и навыками в правительственной работе. Она завораживает и восхищает людей, притягивает их души. Хорошая речь, как и обряд, обладает способностью захватывать и очаровывать. Но если этот дар исходит свыше, то благословение небес получают только мужчины – по крайней мере в политике.

Харизма сыграла существенную роль в телевизионной кампании: умение убедить миллионы людей в том, что именно ты достоин возглавлять их, важнее реального опыта и лидерских качеств. В 2008 году быстро стало ясно: у Хиллари нет такого дара. Джонатан Алтер в Newsweek признает, что Клинтон «основательная и сильная» и «в дебатах превосходит Обаму»[275]. Она превосходно держалась в переговорах один на один и четко обрисовывала свою политическую позицию. Но она была женщиной. Алтер объяснял: «У нее не хватает жизненно важного ресурса. Мужчины-кандидаты умеют устанавливать магнетическую, иногда даже сексуальную связь с женской аудиторией». Ее речи могли быть продуманными и содержательными, но, слушая Обаму, люди чувствовали себя защищенными, как в церкви.

По совету разрабатывавшего стратегию кампании Марка Пенна Клинтон с самого начала разыграла «мужскую» карту: скрыла все, что могло быть воспринято как проявление слабости или легкомыслия (слезы, эмоции, чересчур женственные наряды). В памятке Пенн писал: избиратели не готовы к «первой маме», но вполне способны принять «первого папу-женщину». Это была хитрая лазейка, чтобы протолкнуть женщину в президенты: пусть избиратели забудут, кто она.