Сливки

Мы каждый день навещали Марту. И если сначала она настороженно отнеслась к нашему повышенному вниманию, то с каждым днем становилась все более апатичной. Я предложила Радже переселить ее в нашу гостиницу, чтобы мы с Жанной могли по очереди за ней присматривать, но он справедливо заметил, что это слишком опасно, будучи уже сам убежден в том, что она находится на контроле у института времени. Я настаивала: Марта такой же невинный ребенок и жертва обстоятельств, как и все остальные, если мы заботимся об Андрее, то сумеем позаботиться и о ней. Но Раджа напомнил мне о том, что Андрей мой сын, и это лишает нашу с ним возню всякой подозрительности. Сближение с Мартой привлечет к нам ненужное внимание. Мы и так сильно рискуем, часто навещая эту женщину. Я не могла с ним не соглашаться, но меня продолжали терзать плохие предчувствия по поводу Марты.

– Мы пройдемся немного. До площади и обратно, – встав из-за столика, сообщил мне араб.

Я перекинула небрежно заплетенную косу за плечо и дружелюбно кивнула. Этому человеку я доверяла как себе.

Перед тем как покинуть кафе, Раджа решил меня обнадежить. Он подошел и вполголоса сообщил:

– Сегодня он открыт к диалогу. Мне нравится его настрой.

– Удачи, – я скрестила кулачки, с надеждой взирая снизу вверх на смуглого солдата.

Когда мужчины вышли, я вернулась к заметкам. Большую часть времени пользуясь свободным доступом к компакту, я проводила в поисках любой информации об институте времени. Часть заметок шла в большую рабочую тетрадь, из которой мне было удобно потом переносить информацию в ноутбук, а часть – в мой личный небольшой блокнот, который был целиком посвящен институту.

Я не переставала думать о Соне и Мите, особенно после того, как заявился Петя, Жаннин внук. Теперь я допускала, что для кого-то из своих детей я могу оказаться абсолютно лишним и бесполезным человеком. Хотя это в любом случае лучше, чем найти их в таком состоянии, как Андрея. Возможно ли, что кто-то из них работает в институте времени, как Петя, и в силу секретности просто не может себе позволить выйти на контакт со мной? Хочет, но не может? Может, но не хочет? Не хочет и не может? Эти догадки сводили меня с ума.

Благодаря практически неограниченному доступу к данным компакта, мне удалось приоткрыть завесу тайны о том, как обстояли дела в прошлом после нашего слива. Ничего утешительного. Новая эра, жизнь в которой походила на ад, сделала такой же невыносимой жизнь в прошлом. Редкие новорожденные продолжали исчезать и попадать на детскую перевалочную базу. Некоторые малыши уже достигали восьмимесячного возраста, то есть отбывали там срок необходимый для слива, но никто не торопился переселять их в будущее. Специальному подразделению института времени предстояло определить возраст, с которого эти дети будут сливаться в новую эру. По-видимому, они не могли определиться, нужны ли этому миру дети прошлого, как и дети вообще.

Я не знала, в каких условиях появлялись на свет эти младенцы и что руководило их матерями? Если надежда, то она будет иссякать с каждым годом. Скорее всего, это правильнее списывать на случайности и непринятие абортов. Вместе с тем мне сложно было даже себе ответить на вопрос – хорошо ли или плохо, что новые дети прошлого продолжают расти на перевалочной базе, застряв там между двумя более или менее реальными мирами.

Уже несколько дней я собиралась с мыслями, чтобы нанести очередной визит Владу. Меня совсем не тянуло в его мрачное жилище, но я должна была привести к нему Андрея. Не только потому, что это, возможно, была последняя возможность встречи для отца и сына, но и чтобы сообщить Жданову, что его дети, по крайней мере, некоторые, вовсе не обучаются в лучших институтах Швейцарии, но рискуют пополнить списки самоубийц. А еще чтобы привести статистику, факты и озвучить свои предположения. Быть может, тогда Жданов станет более сговорчив и все-таки поделится полезной информацией о знакомствах, которые он не мог не завести за тридцатилетнее путешествие в будущее. Придется использовать убогость собственного сына, чтобы растормошить его же отца. Это ужасно. Но затягивать не было смысла.

Я твердо решила сделать это сегодня. Закончить работу, как только Раджа с Андреем вернутся, и отправиться к Владу. Тут совсем недалеко.

Но вернувшиеся только через два часа мужчины немного скорректировали мои планы. Раджа выглядел загадочным и немного озадаченным. Андрюша был оживлен как никогда. Я догадалась, что мужчины много разговаривали, и мне не терпелось услышать подробности.

– У нас две новости. Не возьмусь пока оценивать хорошие они или плохие.

Я сняла очки для работы за компьютером и с трудно скрываемым трепетом уставилась на мужчин.

– Андрею делали укол. Но! У меня есть подозрение, что ревакцинацию провести не успели, поэтому ему становится немного лучше.

– То есть примерно два года назад, когда состоялось переселение в новую эру и институт времени ввел эту меру для покорения воли бунтарей?