Сливовый календарь любви

О-Тё. Нет-нет, теперь я совсем свободна, ничто меня не связывает…

Кагэхати. Зачем же тогда деньги?

О-Тё. Видите ли, прежде в Квартале был один человек, мой брат… Ну а теперь он вернулся в дом своих настоящих родителей. По случаю его возвращения в семью предстоят большие траты, и вот я решила скопить для него…

Вслушиваясь в этот голос, Коноито спускается по лестнице вниз.

Чем же в самом деле это закончится? Ответ в конце следующей главы.

Глава двадцать четвертая

Итак, О-Тё узнала, что Тандзиро, принятый в родную семью, втайне мечтает хотя бы отчасти возместить похищенные ранее Мацубэем деньги. Таким образом он отблагодарил бы всех за счастливый поворот в своей судьбе. О-Тё решила, продав себя, достать денег и тем доказать свою преданность мужчине. Только взгляните: совсем еще молода – и столь самоотверженные устремления! Про таких говорят: «героическая девушка». И разве не достойно восхищения то, что за столь короткий срок она дважды решается собою пожертвовать?

Тем временем со второго этажа спускается ойран Коноито.

Коноито. Неужели О-Тё-сан? Вот неожиданность!

О-Тё. Ойран? Как вы здесь оказались? И такой измученный вид, похудели…

Коноито. Правда? За последнее время мне пришлось перенести множество невзгод… Но что привело сюда тебя?

О-Тё снова по порядку рассказывает о причинах своего прихода.

О-Тё. Ойран, зачем я так страдаю? И беды ойран тоже, наверное, из-за Хан-сана…

Коноито. Да, это так. Но теперь все стало еще ужаснее, чем прежде. Ах, я не выдержу, у меня разорвется грудь…

Коноито рассказывает подробности того, что с ней произошло. В то время, как они изливают друг другу свои горести, с улицы доносится стук деревянных сандалий. «Простите, не это ли дом господина Кагэхати?» – «Да». – «Если так, вы позволите?»

Зашедший в дом человек – Сакурагава Дзэнко собственной персоной. Коноито бросает на него быстрый взгляд.

Ой, Дзэнко-сан!

Сакурагава Дзэнко. О, вот и ойран! Очень, очень кстати. Раз уж вы здесь, то сразу все и выясним. Прошу прощения, но сперва я сяду.

Кагэхати. Да вы проходите…

Сакурагава Дзэнко. Нет-нет, не беспокойтесь… Ойран, поистине неслыханное дело! Я сам ничего не знал, но недавно меня впервые пригласили в усадьбу господина Тибы Ханнодзё, это боковая ветвь семьи князей Тибаноскэ. Не имея к ним ни малейшего касательства, которое могло бы объяснить цель визита, я недоумевал: зачем он пригласил меня? Когда же я пришел и увидел, что хозяин не кто иной, как Хан-сан из Нэгиси, то был совершенно ошеломлен. Постепенно выяснилось, что до сих пор он, как младший сын, проживал вне усадьбы, а поскольку был слаб здоровьем, то и от семейных дел отошел, словно с юных лет ушел на покой. Однако неожиданно скончались его отец и старший брат, и наследником в доме стал Хан-сан. Его ближайший помощник принял меня и передал секретную просьбу – позаботиться об ойран. Сразу же после этого я отправился в «Каракотоя», но там как раз держали совет. Вчера я снова сходил туда – и опять скандал. И вот наконец сегодня я до вас добрался.

Коноито. Ах, вот в чем дело! Теперь я понимаю, почему от Хан-сана не было вестей. А что там в «Каракотоя» случилось?

Сакурагава Дзэнко. А разве вы до сих пор ничего не знаете?

Кагэхати. Я сказал им, что сам зайду, поэтому пока…

Сакурагава Дзэнко. Нет-нет, это совсем не то, что случилось с ойран. Гораздо ужаснее!

Коноито. Что же произошло?

Сакурагава Дзэнко. О, вы будете поражены! Хозяином заведения ведь считается опекун, а оказалось, что он – Фурутори Сабунда, главарь разбойничьей шайки.

О-Тё. Так что же, назначенный старейшинами опекун Кихэй – разбойник?

Кагэхати. Страшные дела творятся…