Сливовый календарь любви

Если гость покупал время ойран, то ее ученицы приходили встретить его в чайный домик. Они провожали гостя до апартаментов ойран, которая в заведении имела две комнаты – прихожую и гостиную, что также было привилегией ее ранга. Ученицы ойран, девушки пятнадцати-семнадцати лет, назывались фурисодэ синдзо (букв. «новенькие, трясущие рукавами»), так как рукава их одежд не были зашиты накрепко, чтобы по мере роста платье можно было подогнать по фигуре. У «новеньких» не было своих комнат; лишь тогда, когда они начинали самостоятельно выходить к гостям и получали звание ёбидаси синдзо («новенькая, которую вызывают»), им выделяли гостиную, но без прихожей.

Самые маленькие ученицы ойран, девочки от семи до тринадцати лет, назывались кабуро или камуро.

Помимо учениц ойран гостя приветствовала также банто синдзо («дежурная») – женщина, ведавшая всеми делами ойран и ее окружения: от бытовых забот до «графика работы». Нередко банто синдзо (или бансин) была уже в годах, но это могла быть и молоденькая девушка, выказавшая недюжинные организаторские способности. Кроме того, в гостиную ойран нередко заглядывали хозяин заведения, домоправительница яритэ, следившая за порядком и поведением женщин, мужской персонал веселых домов – вакамоно («юноши»). Гостю следовало всех одарить.

Не стоит и говорить, что в веселье участвовали приглашенные гейши (разливали вино, пели и танцевали). Кроме того, эдосцы имели обыкновение развлекаться не в одиночку, а с профессиональными компаньонами тайкомоти (букв. «человек с барабанчиком»). Некоторые тайкомоти жили тут же в Ёсиваре, другие приезжали в Ёсивару вместе с гостем. Весельчак и балагур, «человек с барабанчиком» был также и знатоком своеобразного этикета веселого квартала, разработанного до мелочей. Успех гостя у женщины во многом зависел от соблюдения этикета. Притом что гость платил (и немалые деньги!), окончательное решение – разделить ли с ним ложе – всегда было за ойран.

С одной стороны, ойран считались «женой на одну ночь» и, как все замужние женщины в Японии, чернили зубы. С другой стороны, ойран почитали так, как никогда не почитали жену. В гостиной на лучшем месте, возле парадной ниши с каллиграфическим свитком или картиной, восседала всегда ойран, а не гость.

Девы веселья и внешне отличались от обычных женщин: их прически украшало неимоверное количество драгоценных шпилек, они не носили носков таби, ибо голая пятка, похожая на очищенную луковку, считалась необычайно привлекательной. Они говорили на особом языке: существовал специфический жаргон квартала, в отдельных заведениях даже были приняты свои словечки.

Однако, чтобы не наскучить, веселый квартал должен был не только хранить традиции, но и радовать гостей все новыми и новыми развлечениями. Выше говорилось о квартале Ёсивара, каким он был во второй половине XVIII – первой половине XIX века. За эти сто лет в Ёсиваре случилось девятнадцать больших пожаров, каждый раз уничтожавших квартал дотла. Однако жертв никогда не было, обитатели благополучно эвакуировались и, пока квартал не отстраивался заново, продолжали заниматься своим ремеслом в бараках нагая, которые временно снимали в таких районах Эдо, как Ханакавадо. Существует даже мнение, что пожары не тушили специально, поскольку обновление обстановки сулило новый приток гостей. Действительно, среди эдосцев были популярны анекдоты и шутки о посещении дев веселья в «полевых условиях», и от гостей не было отбоя, хотя цены оставались такими, какими они сложились в Ёсиваре.

Таким образом, в истории Эдо бывали периоды, когда веселые дома оказывались в гуще городской жизни, а не «за стеной». К концу XVIII века эта тенденция усилилась. В таких районах, как Фукагава, Синагава, Синдзюку, возникли новые центры развлечений, называемые окубасё («укромные места»). Там можно было не только попировать в компании гейш, но и купить любовное свидание, что всячески скрывали от властей, ибо запрет на проституцию вне стен Ёсивары продолжал действовать.

К началу XIX века наиболее процветающим районом, где охотно селились все, кто причастен был к миру развлечений и где было много «укромных мест», стал район Фукагава. На берегу реки Фукагава появилось множество фунаядо («домики у причала»). Функция их была та же, что и у чайных домиков Ёсивары: посредничество между гостями и женщинами. Тут же – в «домиках у причала» – назначали порой свидания. Женщины, селившиеся в Фукагаве, называли себя гейшами, а поскольку Фукагава находилась в юго-восточном направлении от замка сёгуна, то они назывались еще тацуми гэйся («гейши с юго-востока»), а также хаори гэйся («гейши в накидках»), ибо носили мужскую накидку хаори, подражая артистам-мужчинам.