Слой 3

– Пройдемте, гражданин. – Одной рукой милиционер схватил его за правый рукав у предплечья, а другой вытащил рацию из поясного черного чехла.

– Ну ладно, ладно, – примирительно сказал Лузгин.

– Дам я тебе документы, сержант...

Не без труда он выудил из внутреннего левого кармана – мешали сигаретные блоки под мышкой, надо бы купить пакет, хотя зачем, два шага до квартиры, – свой паспорт в коричневой кожаной обложке и уже было подал его приставучему стражу, как вдруг увидел торчащие из-под обложки сверху и снизу зелененькие тонкие вершки и корешки. Вот ведь болван, что за привычка таскать внутри паспорта дежурную долларовую заначку! Ровно тысяча, утром положил на всякий случай... Не глядя на милиционера, он выдернул зеленые за корешки, протянул паспорт вперед, а деньги запихал под пиджак.

– Так, так, – сказал милиционер, раскрывая истребованный документ. – Лузгин Владимир Васильевич...

– Мент сверил взглядом фотографии – молодую и постарше – с наружностью объекта, потом перелистал странички. – Так, так, прописан в Тюмени... Когда прибыли?

– Вчера.

– Билет предъявите, пожалуйста.

– Щас поищу... – Он снова принялся терзать и выворачивать пиджак с коротким тихим матом положил к ногам блоки «Бенсона» и уже в две руки обшарил все, вплоть до заднего кармана на брюках, вздохнул и сказал: – Извини, нет билета. Выложил, наверное.

– Придется пройти, – не без сочувствия произнес милиционер. – Ведь сами знаете – в течение трех дней все прибывшие должны встать на временный учет...

– Да я завтра же улечу! – взмолился Лузгин. – На хрена мне тогда регистрация?

– Это вы так говорите. А подтвердить не можете.

– Да вот же наше представительство здесь, вон, сто метров, позвоните и проверьте, вам все подтвердят!

– Какое представительство?

– Лузгин сказал какое.

– Это что за город такой? – с капелькой нормального человеческого интереса спросил милиционер.

– Да есть на севере области, там нефть добывают.

– Понятно... А почему прописаны в Тюмени?

– Как почему? Я в Тюмени живу, а там в командировке.

– И давно?

– Да уже месяц почти.

– Месяц? – Мент укоризненно пожевал губами. – Обязаны были, Владимир Васильевич, оформить временную прописку, а здесь у вас опять же непорядок. Придется вам пройти для выяснения.

– Так вот же представительство! – вскричал Лузгин и сразу смолк, потому что с ужасом обнаружил, что не помнит и вообще не знает тамошнего телефона.

Послушай, друг, – сказал он, глядя в розовый блин курносого ментовского лица, – ведь ты же сам не москвич, я же вижу – ты наш, какого хрена ты перед ними выслуживаешься?

– А вы не грубите, гражданин. – Мент закрыл паспорт и приблизил его к нагрудному карману кителя. – Вы что же думаете? Если у вас, значит, долларами все набито, вы можете вот так вот оскорблять при исполнении?

– Сто долларов, – сказал Лузгин.

Милиционер подумал, снова пожевал губами и сказал:

– Нас двое.

– Хорошо, – вздохнул Лузгин и полез в карман за деньгами.

– Тише ты, тише! – прошептал мент, перемещаясь вплотную. -Чего ты так сразу...

Лузгин отслоил в кармане две бумажки, прикомкал их и уронил в ладонь менту, той же рукою забирая паспорт.

– Свободны, гражданин. – Мент снова отмахнул у козырька. – И держите билет при себе, ведь не каждый вот так вот, как я...

– Да уж будем надеяться, что не каждый! – процедил Лузгин, наклоняясь за блоками, а когда распрямился, то увидел улыбку на милицейском лице.

– Так сами же и виноваты! – сказал «стасс-жант-ванов».

– Кстати, ты как меня вычислил? – спросил Лузгин с оттенком уважения. – Что, по мне прямо видно?..

Мент хихикнул и кивнул фуражкой на сигаретный киоск.

– Да ты что! – изумился Лузгин. – Это он вычисляет?

– В пять секунд, – с гордостью вымолвил мент.

– Ну, глядь, у вас налажено, – сказал Лузгин и протянул ему руку. – Поздравляю. А мне – поделом.

– Учеба денег стоит, – еще раз козырнул милиционер. – Ступайте, гражданин. Успехов вам в труде и личной жизни.

– Ты, часом, пивка не желаешь? – спросил Лузгин, окончательно проникаясь к менту уважительно-родственным чувством.

– Не положено на службе, – строго произнес товарищ в форме.

– Тогда бывай, – сказал Лузгин и побрел в обратном направлении.