Сломанные вещи

Секунду мы все просто молча стоим, изумленно глядя на нее. Она сгибает одну ногу и прижимает ступню к внутренней части колена другой ноги, совсем как аист.

– Кто вы? – спрашивает она.

– А ты кто? – наконец ухитряюсь выговорить я. Но прежде чем она успевает ответить, до нас доносятся другие шаги – к двери подходит женщина с темно-русыми волосами и отодвигает девочку в сторону. На бедре она держит маленького светловолосого мальчика. Его лицо испачкано вареньем – по-моему, земляничным.

– Я же тебя просила, чтобы ты не открывала входную дверь, – говорит она девочке, и та разворачивается и с визгом убегает по коридору в глубь дома. Женщина закатывает глаза и тыльной стороной руки убирает со лба упавшие на него волосы. – Чем я могу вам помочь?

Меня осеняет: должно быть, это не тот дом. Видимо, Оуэну приходит в голову аналогичная мысль, потому что он говорит:

– Мы ищем мистера Хэггарда. Вы не знаете, где…

Но она перебивает его.

– Вы ведь ничего не продаете, верно? Ни подписку на Библию, ни что-то там еще?

Оуэн качает головой.

– Нет, мы работаем над… исследовательским проектом, – с усилием выдавливает он из себя.

Она взмахом руки приглашает нас войти. Мальчик на ее бедре сосет пальчики, уставившись на нас.

– Пойдемте со мной. Все сейчас на заднем дворе. Быстрее всего туда можно попасть через кухню. – Она уже идет по прихожей, по коридору, и нам не остается ничего иного, как последовать за ней. Дом мал, и в нем царит беспорядок, самый лучший беспорядок из всех возможных. Везде видны детские игрушки и ворсистые одеяльца. По телевизору показывают бейсбольный матч, его сосредоточенно, не обращая на нас ни малейшего внимания, смотрит мальчик подросткового возраста, уперев локти в колени. В кухне множество тарелок с едой: картофельный салат, макаронный салат, мясной фарш, булки для хот-догов. Я смотрю на Миа, но та только качает головой, и видно, что она так же растеряна, как и я.

Раздвижная стеклянная дверь отделяет кухню от заднего двора. По мелкому детскому бассейну бегают ребятишки, а забор украшен разноцветными надувными шариками. Должно быть, здесь находится человек сорок и взрослых, и детей, и от гриля поднимается густой дым.

Так что виновен или нет мистер Хэггард, одно можно сказать точно – он отнюдь не одинок.

Женщина отодвигает дверь.

– Папа! – кричит она. – К тебе пришли. – И с извиняющимся видом поворачивается обратно к нам. – Простите. У нас сегодня просто дым коромыслом.

– Мы можем вернуться и потом. – Оуэн густо покраснел, и я вижу, что ему так же не по себе, как и мне. Миа смотрит прямо перед собой с таким выражением на лице, как будто только что увидела, как ее любимца-кролика убило током.

– Нет, нет, папа сейчас подойдет. Вот он уже, – говорит женщина, и в самом деле мистер Хэггард боком протискивается в дверь, придерживая одной рукой живот, похожий на живот гребаного Санта-Клауса, а мы явились сюда, чтобы прикончить Санту, и вместе с ним настанет каюк Рождеству.

– Привет, – говорит он. В его глазах то и дело вспыхивают веселые огоньки, настоящие огоньки, и с этими своими веселыми огоньками и длинной бородой он и впрямь похож на рождественского деда. – Что я могу для вас сделать?

Женщина – его дочь – проскользнула мимо обратно во двор. Я вижу большой стол для пикников, уставленный подарками ко дню рождения, и маленькую девочку в тиаре принцессы на голове.

– Это явно не самое удачное время, – быстро говорит Оуэн. Миа издает свистящий звук, похожий на тот, который испускает проколотый воздушный шарик.

Мистер Хэггард машет рукой.

– Моей младшей внучке сегодня исполняется шесть лет. Она хотела, чтобы я нарядился принцессой, и изводит меня весь день. Так что я рад хотя бы небольшой передышке. – Он вынимает из переднего кармана пару очков. Класс. Теперь он выглядит уже точь-в-точь как Санта. Правда, старина святой Николай тоже не без греха – для него делают работу эльфы, а он не платит им ни гроша. – Итак, давайте разберемся. Вы слишком взрослые, чтобы быть девочками-скаутами, продающими печенье. Не говоря уже о том, что с вами пришел парень. Да еще с таким жутким фингалом. Так-так. Может, вы собираете пожертвования для школьной команды по ведению дебатов?

Наступает пауза, ужасная пауза. Я представляю себе, как рушится крыша дома, взрывается кухня, и землетрясение всех нас подбрасывает в воздух.

– Собственно, к делу… – Голос Оуэна срывается, и он откашливается, прочищая горло. – Мы волонтеры, работающие на Вермонтскую транспортную администрацию…

Мистер Хэггард засовывает в ухо палец, чтобы почесать его.

– Как-как?

Но Оуэн просто бубнит и бубнит, немного повысив голос, словно для того, чтобы заглушить любые возражения Хэггарда.

– Мы содействуем проведению сравнительного анализа функционирования общественной и частной систем автобусных перевозок…

– Ни фига себе. – Мистер Хэггард плюхается на одну из кухонных табуреток. – Звучит внушительно.

У Оуэна наконец заканчивается запас воздуха в легких, и он замолкает, пытаясь отдышаться.