Сломленный рыцарь

Я не видел Поппи с новогодней вечеринки. Она все еще дуется из-за истерики, которую я устроил на вечеринке из-за Луны и Дарьи. Когда я сказал, что мне жаль, что между нами не получилось ничего, то она просто ответила, что ей нужно время, чтобы преодолеть это. Что мы не закончили. Эта цыпочка более стойкая, чем ЗППП. Не то чтобы я сравнивал. Некоторые ЗППП излечимы. Дело в том, что у нее много подруг и сестра, которая заставила Люцифера выглядеть заботливым медвежонком. Неужели никто из них не может убедить ее, что я плохая идея? Даже я понимаю, что моя игра в парня дерьмовая.

– Вау. Шедевр.

– Я шедевр, который работал всю свою жизнь, защищая твою задницу. – Я усмехнулся. – Открой.

Она закрыла шторы. Очевидно, жесткая любовь не является путем в сердце Луны. Век живи – век учись.

– Лунный свет. – Чтобы до конца быть придурком, я бросил окурок в искусственный пруд Спенсеров и снова ударил кулаком по стеклу. – Пожалуйста.

– Зачем? – раздался приглушенный голос из-за штор.

– Потому что я нужен тебе прямо сейчас.

Она издала визг, который должен был быть смехом.

– Хорошо. Потому что я нуждаюсь в тебе.

Она ничего не ответила. Интересно. Тот ли это угол, который я ищу? Я быстро разобрался.

– У меня грипп. И у меня нет футболки. Я живу у Спенсеров. Врачи приказали, потому что у моей мамы…

Она раздвинула шторы и открыла окно, делая шаг в сторону, чтобы впустить меня. Я скользнул в ее комнату, осматривая первым делом, изменилось ли что, как она. Я выдохнул с облегчением, когда понял, что все на своих местах. Даже наши фотографии. Это было первое, на что я обратил внимание.

– Господи, Найт, ты весь дрожишь. Почему ты без футболки?

Она отпустила свой гнев и, наконец, получила представление. Луна положила крошечную, теплую ладонь на мою грудь. Я задрожал. На моей коже полно мурашек, и я должен признать, что со стороны похож на труп.

– Посмотри на меня, – воскликнула она, беря руками мое лицо. – Найт, ты весь синий. На улице холодно.

Я попытался пошутить.

– Это южное побережье. Думаю, что все нормально.

– Я приготовлю тебе горячую ванну.

– Твой папа узнает, что я здесь.

– Да кого это волнует! – взорвалась она. – Снимай часы.

Я положил часы на тумбочку, когда Луна выбежала из комнаты, оставив меня стоять там и переваривать тот факт, что выходить без рубашки в январе, среди ночи, в пустыне, с серьезным гриппом и температурой было не самым лучшим решением в моей жизни. Она вернулась через десять минут с огромным полотенцем, перекинутым через плечо, и потащила меня по коридору.

– Мне не надо, чтобы ты обо мне заботилась, – прошептал я, шаркая пяткой по мраморному полу. Я пришел сюда заботиться о ней, во имя всего святого.

– А я не предлагаю, я настаиваю. – Она практически прошипела сквозь зубы.

Когда мы добрались до ванной, то она была уже наполнена горячей водой, от нее исходил пар, как от горячей чашки с чаем.

– Разве людям с температурой можно принимать горячую ванну?

– Она не такая уж и горячая.

Я бросил взгляд на ванну.

– Да я получу ожоги третьей степени из-за этого, – указал я, качая головой. – Не-а. Я буду похож на Двуликого[22], если окуну туда половину тела.

– Ты залезешь туда, – проинформировала она меня.

– Нет, я не…

Она сняла рубашку. Просто так. Всю целиком.

На ней нет бюстгальтера. Только маленькие трусики из хлопка. Ее соски пялятся на меня. Темные, крошечные, набухшие и черт возьми.

Дорогой Санта!

Я всегда знал, что ты существуешь. Спасибо тебе за то, что ты подарил мне то, что я так хотел, хоть ты и опоздал на три года и одну неделю.

Искренне твой,

Н.  Дж. К.

Она нелепо подняла одну загорелую ногу над керамической ванной и вошла, но осталась стоять в ней. Я взял все, записал в памяти. У Луны настоящий пресс от серфинга и катания на велосипеде. Ее грудь маленькая, но налитая – она бы отлично смотрелась в моих ладонях. Тонкие руки. Гладкие. Она выглядит как фантазия. Как сладкая пытка.

Она протянула мне руку.

– Вместе, – прошептала она.

Какая хитрая, знала, что я буду купаться даже в лаве, если мне можно будет прикасаться к ней. Рыча, я стянул спортивные штаны, оставшись в одних трусах. (Я не хочу ее пугать. Я не шучу – но мой член настолько большой, что я называю его Найт Старший, а не Младший.)

Я зашел к ней. Она положила руки на мои плечи и слегка надавила, чтобы мы сели вместе, лицом друг к другу. Вода кипящая. Я затрясся в ней, постепенно оттаивая. Моя теория оказалась правильной – девушки хладнокровные. Я посмотрел вниз. Сквозь загорелую кожу заметны вены, как веревки. Все выглядит таким хрупким, бледным и неоконченным. Я такой же сексуальный, как ящерица.

(Да, она все еще почти голая.)

– У тебя губы фиолетовые.

Она взяла мочалку, окунула в воду и начала тереть мою грудь. Это незаконно, и я не могу не стонать.

(Кстати, она все еще почти голая.)