Слова подвижнические (Репринт изд. 1911 г.)

Но онаго духовнаго вѣдѣнія никто не можетъ пріять, если не обратится, и не будетъ какъ дитя. Ибо съ сего только времени ощущается оное услажденіе небеснымъ царствіемъ. О царствіи небесномъ говорятъ, что оно есть духовное созерцаніе. И обрѣтается оно не дѣлами помысловъ, но можетъ быть вкушаемо по благодати. И пока не очиститъ себя человѣкъ, не имѣетъ онъ достаточныхъ силъ и слышать о немъ, потому что никто не можетъ пріобрѣсти онаго изученіемъ. Если ты, чадо, достигнешь чистоты сердца, производимой вѣрою въ безмолвіи отъ людей, и позабудешь знаніе міра сего, такъ что не будешь и ощущать его: то внезапно обрѣтется предъ тобою духовное вѣдѣніе, безъ разысканія о немъ. Поставь, говорятъ, столпъ, и возливай на него елей, и найдешь сокровище въ нѣдрѣ своемъ. Если же ты опутанъ сѣтью душевнаго вѣдѣнія, то не неумѣстно мнѣ сказать, что удобнѣе тебѣ освободиться отъ желѣзныхъ узъ, нежели отъ этой сѣти; и всегда будешь недалекъ отъ сѣтей прелести, и никогда не уразумѣешь, какъ возымѣть дерзновеніе предъ Господомъ и упованіе на Него, на всякій же часъ будешь ходить по острію меча, и никоимъ образомъ не возможешь быть безъ печали. Въ чувствѣ немощи и въ простотѣ молись, чтобы хорошо жить тебѣ предъ Богомъ, и быть безъ попеченія. Ибо какъ тѣнь слѣдуетъ за тѣломъ, такъ и милость за смиренномудріемъ. Поэтому, если желаешь жить этимъ, то отнюдь не подавай руки немощнымъ помысламъ. Если всякій вредъ, всякая злоба и всѣ опасности окружатъ и будутъ устрашать тебя, не заботься о семъ, и не ставь сего ни во что.

{218} Если однажды ввѣрилъ ты себя Господу, вседовлѣющему для охраненія твоего и смотрѣнія о тебѣ, и если пойдешь во слѣдъ Его, то не заботься опять о чемъ‑либо таковомъ, но скажи душѣ своей: „на всякое дѣло довлѣетъ для меня Того, Кому единожды я предалъ душу свою. Меня здѣсь нѣтъ; Онъ это знаетъ“. Тогда на дѣлѣ увидишь чудеса Божіи: увидишь, какъ во всякое время Богъ близокъ, чтобы избавлять боящихся Его, и какъ Его Промыслъ окружаетъ ихъ, хотя и невидимъ. Но потому, что невидимъ тѣлесными очами Хранитель оный[313], пребывающій съ тобою, не долженъ ты сомнѣваться относительно Его, будто бы Его нѣтъ; ибо нерѣдко открывается Онъ тѣлеснымъ очамъ, чтобы тебѣ имѣть дерзновеніе.

Какъ скоро человѣкъ отринетъ отъ себя всякую видимую помощь и человѣческую надежду, и съ вѣрою и чистымъ сердцемъ пойдетъ во слѣдъ Богу: тотчасъ послѣдуетъ за нимъ благодать, и открываетъ ему силу свою въ различныхъ вспоможеніяхъ. Сперва открываетъ въ этомъ явномъ, касающемся до тѣла, и оказываетъ ему помощь промышленіемъ о немъ, такъ что въ этомъ всего болѣе можетъ онъ ощутить силу Божія Промысла о немъ. И уразумѣніемъ явнаго[314] увѣрится и въ сокровенномъ, какъ и свойственно младенчеству его мыслей и житію его. Ибо какъ иначе уготовляется потребное для него, когда о томъ и не заботился? Многіе удары, приближающіеся къ нему, часто исполненные опасностей, проходятъ мимо, когда человѣкъ о нихъ и не помышлялъ: между тѣмъ благодать неощутимо и весьма чудесно отражаетъ отъ него это, и хранитъ его, какъ питающая чадъ своихъ птица, которая распростираетъ надъ ними крылья свои, чтобы не приблизился къ нимъ отъ чего‑либо вредъ. Благодать даетъ ему видѣть очами своими, какъ близка была къ нему погибель его, и какъ остался онъ невредимымъ. Такъ {219} обучаетъ его и въ отношеніи сокровеннаго, открываетъ предъ нимъ хитросплетеніе мыслей и помысловъ трудныхъ, непостижимыхъ. И легко отыскивается человѣкомъ уразумѣніе ихъ, взаимная между ними связь, и прелесть[315] ихъ, и къ которому изъ сихъ помысловъ прилѣпленъ человѣкъ, какъ они раждаются одинъ отъ другого, и губятъ душу. И благодать посрамляетъ предъ очами его всю злокозненность демоновъ и обиталище помысловъ ихъ, влагаетъ въ него разумъ усмотрѣть будущее; въ простотѣ его возсіяваетъ сокровенный свѣтъ, чтобы вполнѣ ощущать и силу мыслей въ тонкихъ помыслахъ, и какъ бы перстомъ указуетъ ему, что́ потерпѣлъ бы онъ, если бы не дозналъ сего. И тогда рождается у него отсюда та мысль, что всякую вещь, малую и великую, должно ему въ молитвѣ испрашивать себѣ у Создателя своего.

Когда Божественная благодать утвердитъ мысли его, чтобы во всемъ этомъ уповалъ онъ на Бога, тогда мало‑помалу начинаетъ онъ входить въ искушенія. И благодать попускаетъ, чтобы насылаемы были на него искушенія, соотвѣтственныя его мѣрѣ, чтобы понести человѣку тяжесть ихъ. И въ сихъ искушеніяхъ ощутительно приближается къ нему помощь, чтобы не страшился онъ, пока не обучится постепенно, и пріобрѣтетъ мудрость, и въ упованіи на Бога станетъ презирать враговъ своихъ. Ибо умудриться человѣку въ духовныхъ браняхъ, познать своего Промыслителя, ощутить Бога своего и сокровенно утвердиться въ вѣрѣ въ Него — невозможно иначе, какъ только по силѣ выдержаннаго имъ испытанія.