Читаем Словарь любовника полностью

Время от времени такое случается: я встречаю людей с сайта на улице, в метро, в кафе или баре. Я узнаю этих членов тайного виртуального общества, которых какой-то силой забросило в реальный мир. Я чувствую в себе порыв — подойти к такому человеку и спросить: «Извините, мы с вами где-то встречались?» Или еще лучше: «Извините, не подскажете, не встречались ли мы нигде?» На самом деле я, конечно, ни к кому не подхожу и никого ни о чем не спрашиваю. Не нравится мне все это. Не хочу, чтобы эти люди становились реальными.


composure, n.

самообладание, сущ.


Ты мне это рассказываешь, несмотря ни на что. Понимаешь ведь, что я не хочу этого знать, но все равно рассказываешь. Ну было дело, ну понимаю, что спьяну, но — уволь: знать не хочу ничего про Тоби из Остина. Больше всего мне не нравится то, что теперь если не все, то многое, очень многое зависит от моей реакции. Тебе теперь легче: высказанное облегчает душу. А от услышанного только тяжелее становится. Но если я позволю себе выпустить пар — сорваться с полным, в общем-то, правом, — то велика вероятность, что, несмотря на мою правоту, я потеряю тебя. Я это знаю, и мне от этого совсем хреново.

Ты ждешь. Тебе важно, как я отреагирую.


concurrence, n.

совпадение, сущ.


Выяснилось, как-то совершенно случайно, что мы с тобой участвовали в один и тот же год в параде «Мейси» по случаю Дня благодарения. Для тебя это к тому же был первый приезд в Нью-Йорк. Улицы — как каньоны: нависшие со всех сторон небоскребы, того и гляди, рухнут и погребут под собой тебя вместе с твоим тромбоном. А я иду в той же колонне, но гораздо ближе к концу. В руках у меня — сверкающие тарелки, и я луплю ими изо всех сил. Ну и естественно, я жду той минуты, когда нас будут снимать для телевидения. Для этого мгновения у меня давно отрепетирована и заготовлена самая очаровательная улыбка. Интересно, что бы было, скажи мне тогда кто-нибудь — да хоть сама «икона» журналистики Кэти Курик, — что где-то здесь, в этой толпе, находится моя единственная настоящая любовь? Можно ли поверить в такое предсказание? Скажи нам кто об этом — стали бы мы искать друг друга? А если бы и встретились… состоялась бы эта любовь или нет?


confluence, n.

слияние, сущ.


В тот день наши мамы наконец познакомились. Это было в нашей квартире, на мой день рождения. Еще пришли: мой отец, твоя сестра, ее дети. Все это казалось совершенно нереальным. Нереальным и вымученным. Одно дело — целоваться, делиться секретами, заниматься сексом, спать и даже жить вместе. Но свести вместе две семьи — это как оказаться в месте слияния двух рек. Кажется, первыми нашли общий язык мой отец и твоя племянница: они надолго зависли над какой-то настольной игрой. Я и сейчас готов поблагодарить их за это взаимодействие. Моя мама, кстати, тоже пыталась сделать что-то в этом направлении. Твоя, по-моему, не слишком старалась. Ну а мы с тобой все говорили и говорили. Нам казалось, что самое главное сейчас — наполнить комнату словами, создать непринужденную атмосферу звучанием наших голосов.


contiguous, adj.

прилегающий, прил.


Глупо было даже упоминать об этом, но, обмолвившись, я понимаю, что мне не отвертеться. Придется рассказывать.

— В детстве мне подарили большую мозаику, — говорю я. — Это была карта-пазл. Вся Америка, все пятьдесят штатов, которые нужно было сложить так, как они расположены на самом деле. Ну вот, складываю я, значит, эту головоломку, и тут в мою детскую голову приходит мысль: да вы посмотрите только на эту Калифорнию и вот эту Неваду! Они же просто влюбились друг в друга! Я, конечно, бегом к маме, а она никак в толк не возьмет, что мне в очередной раз привиделось. Пришлось разложить фишки перед ней на столе и показать наглядно: вот Калифорния, а вот Невада, и они любят друг друга. Что тут непонятного? Эти два штата просто созданы друг для друга. И когда мы с тобой лежим рядом — мои ноги прижаты сзади к твоим ногам, колени утыкаются сзади в твой коленный сгиб, живот прилегает к твоей спине, подбородок упирается тебе в шею, — я всякий раз вспоминаю Калифорнию с Невадой и не перестаю удивляться тому, как мы на них похожи. Задумай кто-нибудь нарисовать карту нас с тобой, глядя сверху, — мы бы выглядели точно так же, как фрагменты мозаики с теми двумя штатами.

Некоторое время ты лежишь молча, потом устраиваешься поудобнее и говоришь:

— Ну вот, мы друг к другу прилегаем.

Я могу не беспокоиться. Ты все понимаешь.


corrode, v.

корродировать, гл.


Все это время мне пришлось много работать, выстраивая наши отношения. Но стоило один раз оставить окно открытым на ночь, как петли начали ржаветь.


covet, v.

жаждать, гл.


Кое в чем мы принципиально отличаемся друг от друга. Например, ты хочешь иметь то, что есть у других людей. Мне же нужны те вещи, которые у меня когда-то были, или те, которые, как мне кажется, могли бы стать моими при каких-то обстоятельствах.

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-бестселлер

Нежность волков
Нежность волков

Впервые на русском — дебютный роман, ставший лауреатом нескольких престижных наград (в том числе премии Costa — бывшей Уитбредовской). Роман, поразивший читателей по обе стороны Атлантики достоверностью и глубиной описаний канадской природы и ушедшего быта, притом что автор, английская сценаристка, никогда не покидала пределов Британии, страдая агорафобией. Роман, переведенный на 23 языка и ставший бестселлером во многих странах мира.Крохотный городок Дав-Ривер, стоящий на одноименной («Голубиной») реке, потрясен убийством француза-охотника Лорана Жаме; в то же время пропадает один из его немногих друзей, семнадцатилетний Фрэнсис. По следам Фрэнсиса отправляется группа дознавателей из ближайшей фактории пушной Компании Гудзонова залива, а затем и его мать. Любовь ее окажется сильней и крепчающих морозов, и людской жестокости, и страха перед неведомым.

Стеф Пенни

Современная русская и зарубежная проза
Никто не выживет в одиночку
Никто не выживет в одиночку

Летний римский вечер. На террасе ресторана мужчина и женщина. Их связывает многое: любовь, всепоглощающее ощущение счастья, дом, маленькие сыновья, которым нужны они оба. Их многое разделяет: раздражение, длинный список взаимных упреков, глухая ненависть. Они развелись несколько недель назад. Угли семейного костра еще дымятся.Маргарет Мадзантини в своей новой книге «Никто не выживет в одиночку», мгновенно ставшей бестселлером, блестяще воссоздает сценарий извечной трагедии любви и нелюбви. Перед нами обычная история обычных мужчины и женщины. Но в чем они ошиблись? В чем причина болезни? И возможно ли возрождение?..«И опять все сначала. Именно так складываются отношения в семье, говорит Маргарет Мадзантини о своем следующем романе, где все неподдельно: откровенность, желчь, грубость. Потому что ей хотелось бы задеть читателей за живое».GraziaСемейный кризис, описанный с фотографической точностью.La Stampa«Точный, гиперреалистический портрет семейной пары».Il Messaggero

Маргарет Мадзантини

Современные любовные романы / Романы
Когда бог был кроликом
Когда бог был кроликом

Впервые на русском — самый трогательный литературный дебют последних лет, завораживающая, полная хрупкой красоты история о детстве и взрослении, о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о тихом героизме перед лицом трагедии. Не зря Сару Уинман уже прозвали «английским Джоном Ирвингом», а этот ее роман сравнивали с «Отелем Нью-Гэмпшир». Роман о девочке Элли и ее брате Джо, об их родителях и ее подруге Дженни Пенни, о постояльцах, приезжающих в отель, затерянный в живописной глуши Уэльса, и становящихся членами семьи, о пределах необходимой самообороны и о кролике по кличке бог. Действие этой уникальной семейной хроники охватывает несколько десятилетий, и под занавес Элли вспоминает о том, что ушло: «О свидетеле моей души, о своей детской тени, о тех временах, когда мечты были маленькими и исполнимыми. Когда конфеты стоили пенни, а бог был кроликом».

Сара Уинман

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Самая прекрасная земля на свете
Самая прекрасная земля на свете

Впервые на русском — самый ошеломляющий дебют в современной британской литературе, самая трогательная и бескомпромиссно оригинальная книга нового века. В этом романе находят отзвуки и недавнего бестселлера Эммы Донохью «Комната» из «букеровского» шорт-листа, и такой нестареющей классики, как «Убить пересмешника» Харпер Ли, и даже «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Но с кем бы Грейс Макклин ни сравнивали, ее ни с кем не спутаешь.Итак, познакомьтесь с Джудит Макферсон. Ей десять лет. Она живет с отцом. Отец работает на заводе, а в свободное от работы время проповедует, с помощью Джудит, истинную веру: настали Последние Дни, скоро Армагеддон, и спасутся не все. В комнате у Джудит есть другой мир, сделанный из вещей, которые больше никому не нужны; с потолка на коротких веревочках свисают планеты и звезды, на веревочках подлиннее — Солнце и Луна, на самых длинных — облака и самолеты. Это самая прекрасная земля на свете, текущая молоком и медом, краса всех земель. Но в школе над Джудит издеваются, и однажды она устраивает в своей Красе Земель снегопад; а проснувшись утром, видит, что все вокруг и вправду замело и школа закрыта. Постепенно Джудит уверяется, что может творить чудеса; это подтверждает и звучащий в Красе Земель голос. Но каждое новое чудо не решает проблемы, а порождает новые…

Грейс Макклин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги