Словарь Сатаны

Вчера вечером шхуна из Милуоки разбилась в щепки, натолкнувшись на огромную массу плавающего льда; это первый айсберг в здешних водах. Уцелевшие после кораблекрушения говорят, что по размерам он не уступал Капитолию в Вашингтоне. Половина этого айсберга принадлежит тебе, Пайки.

Печально, что я построил наш склад на неподходящем месте — в миле от берега (на льду, как ты понимаешь), и когда наступила оттепель… О, Ванни, ничего более удручающего ты в жизни не видел! Но тот факт, что меня в тот момент в складе не было, тебя обрадует.

Какие смешные вопросы ты задаешь! Мой бедный партнер, видно, ты ничего не смыслишь в ледяном бизнесе.

Рука провидения [103]

Мистер Алджернон Джарвис из Сан-Франциско проснулся не в духе. Его жизнь изменилась к худшему ночью, что обычно происходит, когда веселишься с друзьями до утра, а раздражительность вообще была в его характере. Надев элегантный, модный костюм, он взял трость и вышел на улицу с неопределенным желанием напасть на кого-нибудь. Первой жертвой, естественно, оказался завтрак, но, по странной случайности, Джарвис так вяло атаковал его, что сам был побит — к удивлению понесшего ущерб почтенного rôtisseur[104], которому пришлось засвидетельствовать первое поражение до сих пор неуязвимого постоянного клиента. Три или четыре чашечки черного кофе — все, что вместил желудок мистера Джарвиса в это утро.

Он закурил длинную сигару и пошел неспешно по улице, до такой степени поглощенный мыслями о каре небесной, что не замечал, куда его ведут ноги, в результате чего вскоре очутился в бильярдной отеля «Оксидентел». Там было пусто, но мистер Джарвис, как привилегированный клиент, подошел к маркеру, взял коробочку с шарами из слоновой кости, небрежно высыпал шары на поле и стал лениво гонять их длинным кием.

Через некоторое время, по чистой случайности, у него получился отменный удар. Дождавшись, пока изумленные шары придут в себя, Джарвис поставил их в прежнее положение и попытался повторить удар, что ему, естественно, не удалось. С расстроенным и оскорбленным видом он еще раз поставил непослушные шары куда надо, наклонился над столом и уже хотел ударить, когда сзади раздался важный голос:

— Ставлю 25 центов, что у вас не получится!

Мистер Джарвис выпрямился, повернулся и взглянул на говорившего мужчину, оказавшегося незнакомцем, — с такими большинство людей предпочитает не знаться. Мистер Джарвис ничего не ответил. Во-первых, он отличался аристократическим вкусом, и пари на 25 центов представлялось ему просто вульгарным. Во-вторых, этот человек явно не имел и таких денег. Однако раздражает, когда твои способности вызывают сомнения у человека, стоящего ниже тебя по социальному положению, особенно если и сам ты не очень в них веришь, да еще находишься в дурном расположении духа. Поэтому мистер Джарвис прислонил кий к столу, снял модную визитку, снова взял в руки кий, склонил над столом свое великолепное туловище так, что спина оказалась параллельно потолку, и прицелился снова.

Тут мистер Джарвис выбывает из нашей истории и больше в ней не появится. Люди этого класса, которому он добавляет блеска, защищены от пера юмориста: они смешные, но не забавные. Так что сейчас мы расстанемся с неинтересным молодым аристократом, взяв от него только внешнюю оболочку — модную визитку, которую мистер Стеннер, джентльмен, предложивший пари, незаметно перекинул через плечо и вынес из бильярдной.

Спустя час мистер Стеннер сидел в своей скромной квартирке на Норт-Бич, держа на коленях украденную вещь. Он уже оценил ее у знакомого ростовщика, и теперь осталось только осмотреть карманы. Мистер Стеннер не так много знал об одежде джентльменов, как следовало бы. В общих чертах его знания сводились к тому, что в ней должно быть много тайных кармашков, набитых ценными банкнотами вперемешку с золотыми монетами. Поэтому он был крайне разочарован, когда его тщательные поиски увенчали лишь надушенный носовой платок, за который вряд ли дадут даже десять центов, пара перчаток, слишком узких для него, и клочок бумаги, не являвшийся чеком. Но когда он пригляделся, в душе его зародилась надежда. Бумага была размером со среднюю камбалу, разлинована, и на ней стояли таинственные слова «Телеграфная компания Вестерн-юнион». Сразу после этой интригующей надписи было напечатано, что компания не отвечает за точность «нижеследующего послания» и не считает себя морально или юридически ответственной за доставку сообщения адресату; короче говоря, не обязана выполнять услугу, за которую заплатил отправитель.

Незнакомый с работой телеграфа мистер Стеннер, естественно, предположил, что посланное при таких условиях сообщение должно быть не только исключительно важного, но и сомнительного свойства. Поэтому он положил расшифровать его здесь и сейчас. И это ему в течение дня удалось. Опуская дату, имена людей и названия населенных пунктов, он прочел следующую непонятную фразу: «Покупай Салли Микер!»