Слово из шести букв

Уже второй раз за сутки Иззи думала, не пытается ли парень от нее избавиться. А если это так, значит, ФБР арестовали невиновного? Но этот вопрос подождет. Сейчас ей скорее нужно убраться из собственной комнаты, пока отравленный воздух с чердака не добрался до нижней части помещения. Она отчаянно заколотила кулаками по двери и закричала изо всех сил:

– На помощь! Кто-нибудь!

Она ждала, все еще продолжая пинать и колотить несчастную дверь, но ответа не последовало.

– Мама! Папа! ПОМОГИТЕ!

Голос становился слабее, сил оставалось все меньше с каждой секундой, на лестничной клетке распространялось тепло. Время было на исходе, а излюбленные папой деревянные конструкции теперь стали преградой к спасению и шансу хоть кого-нибудь разбудить. Ее голос наверняка никто не слышал из-за множества дверей и большого расстояния, а звук многочисленных ударов заглушала плотная дубовая древесина.

И что ей делать? Разбить окно? Окна в ее комнате небольшие. Несколько стекол, возможно, и удастся разбить, но не все окно точно. Хотя даже одного поврежденного стекла было бы достаточно, чтобы впустить свежий воздух, но что дальше? Высунуться на улицу и продолжать кричать в надежде, что кто-то услышит, пока отравленный газ заполняет дом, убивая остальных членов семьи? Нет. Нужно выломать дверь на чердак. А для этого необходим таран. Или напольные дедушкины часы, например.

Несколько лет назад, перед тем как затащить их наверх, отец с Тайлером достали изнутри все тяжелые детали, стабилизировали стеклянную дверцу, засунув внутрь несколько одеял, а деревянный корпус обернули специальной пленкой. Но у них было полно времени, а у Иззи осталось не так много минут для спасения.

Она посмотрела на верхнюю часть лестницы. Мягкий оранжевый свет от лампы на прикроватной тумбочке добавлял «смертельной зоне» своеобразный оптимизм, даже несмотря на вновь участившееся дыхание и нехватку воздуха. Сейчас или никогда. Иззи сделала четыре или пять неглубоких выдохов и выпустила весь воздух из легких, прямо как дайверы, которых она видела в документальном фильме. Затем она сделала один глубокий вдох, задержала дыхание и побежала вверх по лестнице.

Девушку никогда особо не волновало то, что ее комната маленькая и даже тесноватая, наоборот, был в этом какой-то особый уют. Но именно сегодня, именно сейчас она была вдвойне благодарна тому, что жила именно в этой комнате. Часы стояли чуть левее лестницы, ведущей в ее комнату, ближе к дверному проему. Все, что от нее требовалось, – это перевернуть их циферблатом к двери, затем подтолкнуть на несколько метров, пока сила тяжести не возьмет свое и эта махина не рухнет на дверь, выбив щеколду.

Однако часы весили целых сто пятьдесят фунтов[55], и младшая Белл не была уверена, что сможет хоть на миллиметр сдвинуть эту махину с места. Оставалось только надеяться, что тело и легкие выдержат такую нагрузку.

К счастью, часы стояли не вплотную к стене благодаря объемным плинтусам, установленным в комнате. Девушка смогла просунуть руку между стеной и корпусом и одним движением отодвинуть его так, чтобы просунуть в щель одну ногу и встать поустойчивее.

Оказавшись между стеной и напольными часами, Иззи толкнула их одной рукой, второй же уперлась в гипсокартон позади себя. Часы медленно, с пронзительным скрипом поползли по паркету, но в сторону лестницы, а Иззи нужно было, чтобы они упали. Она попыталась навалиться на них, опершись о корпус, тапочки помогали ей не рухнуть обратно на пол. Набравшись сил, девушка попробовала сдвинуть их снова.

Центр тяжести сместился выше, и Иззи снова надавила на дубовый каркас и почувствовала, как часы поползли в нужном направлении. Легкие горели, а мышцы ног и рук, казалось, вот-вот порвутся, но она с громким и отчаянным рыком вложила все оставшиеся силы в последний рывок.

Почувствовав, что часы встали на передние ножки, девушка подумала, что они снова вернутся на место и упадут назад, придавив ее своим весом. Но затем, будто какая-то неведомая сила снова подтолкнула их, они окончательно упали так, как нужно было, – вперед. От удара дверца часов превратилась в щепки, а стекло вдребезги разбилось об пол. Затем Иззи с глухим стуком рухнула на корпус, воздуха в легких не осталось. Она снова вздохнула, совсем не думая о том, что в воздухе газ, и у нее закружилась голова. Но ей нужно было из последних сил столкнуть часы с лестницы.

Руки и ноги были словно чугунными, а движения вялыми и неуклюжими, когда младшая Белл отталкивалась от часов и, вставая, пыталась нащупать опору позади себя. Осколки впились в колени и ладони, но она этого не чувствовала. Все звуки и ощущения притупились. Казалось, словно все это происходит не с ней.

«Соберись», – сказала сама себе девушка, точно пытаясь прогнать дурноту. Она села на пол, вытянула ноги перед собой, упершись ступнями в упавшие часы, а спиной в стену, и оттолкнулась.