Слово о полку Игореве

Княгини же Овдотия и з своею снохою и з воеводскими женами взыиде в златоверхий свой терем и в набережной, сяде на[Доб. по Я, У. Е нет.] урондиц под стекольчатыми[Испр. по У. Е, Я котел четырми.] окны. Уже конечное зрние зритъ на великого князя, слезы проливающи, аки быстрину рчную. С печалию великою и шибетъ руц свои к персемъ своим, пригнула и рече: «Господи Боже мой, призри на мое смирение, сподоби мя, видти еще господина моего славного в полцех вел(икого) князя Димитрия Ивановича. И дай же ему помощъ от крпкия руки твоея побдити противныя ему. И не сотворити, яже за мало лт брань была на Колкахъ християном со еллины. От такоя, Господи, спаси и помилуй. Не дай же, Господи, еще оставитися християнству, да славится имя твое святое. От толикия бды Руския земля унылая и не имам же ни на кого надежи, // л. 299, об. толико на всевидящаго Бога. Азъ же имю дв отрасли мал, Василия и Юрия. А егда поразит ихъ солнце со юга и ветры повеют противу запада, обоего не могу терпти. Аз же когда что сотворю? Но возврати, Господи, отца поздорову, то и земля[Испр. по У, Е. Я земл.] их спасется, а они царствуют во вки». Князь же великий поиде, поем со собою десеть мужей сурожанъ, видения ради: аще что случится, имут тыи повдати в далнх землях, яко исходници суще: Василия Капицю, Сидора Олфириева,[Испр. по Я. Е Офириева. У Алферева.] Козму Ховру, Костантина, Семена Онтонова, Михаила Саларева,[Испр. по Т. Е, Я Сараева. У Салалаева.] Тимофея Весикова, Дмитрия Чорного, Дементия Со- лорова, Ивани Шиха.

И подвигнеся князь вел(икий) по велицей широцей дороз, а по нем сынове русские спшн грядут, яко медовныя чаш пити и стеблия виннаго ясти, хотят соб чести добыти и славного имени. Стукъ стучит, громъ[Испр. по Я, У. Е грум.] гримит по ранной зор, а к(ня)зь Володимеръ Андреевич Москву-рку перевозится на Красном перевоз в Боровиц.

Князь великий прииде в суботу на Коломну,[Испр. по У. Е, Я Колумне.] на память с(вятаго) отца Моисия Мурина. Ту ты ж быша мноз воеводы и ратници, стртаху его на рц на Сверскии.[Е, Я па поле Свер рка.] Архиепископъ же стрте у воротхъ градныхъ з живоносными кресты и со крылосы и осни крестомъ и молитву сотвори: «Спаси, Боже, люди своя»[Я далее и благословы достояние свое.] и прочее. Наутрие же к(ня)зь вел(икий) повелъ всм воеводам выехати к Двичу на поле.[Е, Я па поле Двич(е) поле.] Во святую же нед(лю) по заутрнии и начаша мнозх трубы гласити, и арганы многих бити, и стязи ревуть наволочаны у сада Памфилова.

Сынове рустие наступиша великие поля коломенстии, яко невместно[Испр. по Т. Е, Я не встно. У не есть.] б презрти очима рати вел(икого) князя. Княз же великий, выеха з братом своим Володимером[Е, Я па поле к(нязь) вел(икий) полки розноряживаетъ.] видти множество // л.300много людии и возрадовашася и уряди кое- муждо полку воеводу. Себ же приемъ в полкъ блоозерски князе, праву себ руку уряди брата своего князя Володимера и да ему в полк ярославские княз, а лву соб руку сотвори князя Глба Бранского, передовый же полкъ — Дмитрий Всеволож, коломенского полку — Микула Василиевич. Володимерский же воевода, юриевский Тимофей Валуевичь, костромский же воевода Иванъ Радивонович Квашня,[Испр. по У. Е Кууашия, Я Кувашия] переславский же воевода Андрей Серкизович. А у князя Володимера воеводы: Данило Велевут, Костантинъ Кононович, княз же Феодоръ Елецкий, и к(ня)зь Юрий Мещерской, к(ня)зь Андрей Муромский.

Князь великий, урядив полки и поводе[Испр. по Я, У. Е каза. Е, Я па поле Ока рка.] имъ Оку реку перевозитися и запо- вда комуждо полку: «Аще кто идет по Рязанской земли, никому же не коснтеся ни единому власу!». И взем благословение от архиепископа коломенского, самъ князь перевезеся Оку рку. И отпусти в поле трою сторожю, избранных втязь, яко да купно видятся со сторожи татарскими: Семена Мелика, Игнатия Крня, Фому Тину, Петра Горецкаго,[Испр. по У. Е, Я Юрского.] Карпа Олексина, Петрушю Чирикова и иных много вдомцов.

Рече же к(ня)зь вел(икий) брату своему князю Володимеру: «Поспшим, брате, противу безбожных печенгъ, и утолим лица своя от безстудия их. Аще смерть приключится намъ, то не просто, ни без ума намъ си смерть», идый же путем своим, призывая сродников своих, святых мученикъ Бориса и Глба.

Слышав же то Олегъ Резанский, яко великий князь Московский совокупися со многими силами и грядет во стртение безбожному царю Мамаю, наипаче же вооружився твердо[Испр. по Я. Е крпко. У твердою.] своею врою, иже к Богу о всх за вся имя упование ко Вседержителю. Олегъ Резанский нача блюстися и с мста на мсто // л.300, об., преходити со единомыслными своими, глагола[Испр. по У. Е, Я по.]: «Аще бы послати мощно встникъ многоразумному Олкгерду противу такового приключения, како имет мыслити, но застали нам путь. Но по преднему чая ихъ, яко не подобаетъ рускому князю против восточного стати царя. Не убо, что разумах? Откуду убо ему прииде помоч, яко противу трех нас вооружився?».