Слово о полку Игореве

... ибо сказали: «Если ускачем, то сами спасемся, а простых людей оставим. И то будет грех перед Богом: предали и сбежали. Но умрем, или вместе живы будем». И сказав так, сошли с коней и двинулись с боем. Тогда по воле Божьей ранили Игоря в левую руку, и она омертвела. И была велика печаль в полку его: есть у них воевода, а ранили его прежде других. И так тяжко сражались весь день до вечера, и многие были ранены и убиты в русских полках. Уже настала субботняя ночь, но все еще шли, сражаясь. На рассвете в воскресенье не выдержали ковуи и побежали. Игорь же был на коне, ибо был ранен, и поспешил к ним, пытаясь вернуть их к полкам. Но, заметив, что отдалился от своих, сняв шлем, поскакал обратно к своему полку, ибо уже узнали бежавшие князя и должны были вернуться. Но так никто и не возвратился, только Михалко Юрьевич, узнав князя, вернулся. < ...> Когда же приблизился Игорь к своим полкам, половцы, помчавшись ему наперерез, захватили его на расстоянии одного полета стрелы от воинов его. И схваченный Игорь видел брата Всеволода, жестоко бьющегося. <…> И сражались, обходя озеро.

Как сообщает Лаврентьевская летопись, степняки отрезали русских от воды, и ратников мучила жажда. В «Слове» тема жажды прозвучит в рассказе Святославовых бояр о поражении Игоря («А мы уже, дружина, жаждем веселья»), и в плаче Ярославны, которая упрекнет солнце в том, что оно «в поле безводном жаждой им (воинам ее мужа. – А. Ч.) луки иссушило».

Почему, если идешь по берегу, нельзя напиться? Ответ дает Лаврентьевская летопись, из которой мы узнаем, что половцы не подпускали пришлецов к воде стрелами. Но отчего Всеволод не мог пробиться к воде?

Авторы Ипатьевской (пространной) и Лаврентьевской (краткой) версий описывают одну и ту же ситуацию, и потому увязать концы не составляет труда: если Каяла – «скалистая», то русские шли над крутым обрывом, а внизу, в тростнике и за камнями, скрывались половецкие лучники.

Окружение и в самом деле было полным, хотя из-под берега кочевники атаковать не могли.

В «Слове» сказано: «Гзак бежит серым волком, Кончак ему след правит к Дону Великому». «Править след» – указывать направление. Значит, половцы, проведав об экспедиции Игоря, уговорились соединиться и дать сражение «у Дона». Игорь идет к Дону с северо-запада. Гзак, выдвигаясь с юго-востока, от предгорий Кавказа, уже форсировал Дон и «бежит» наперерез Игорю. С юго-запада от Азовского моря поспешает Кончак, который рыскал той весной между Днепром и Донцом где-то у Лукоморья (Северное Приазовье). Именно там год назад Святослав Киевский взял в плен хана Кобяка и его сыновей, и теперь Кончак прибирал Лукоморье к рукам.

Кончак и предупредил Гзака о походе Игоря. Это на его отряды наткнулись посланные за языком Игоревы «сторожа». Они вернулись с пустыми руками, но сообщили, что видели половцев, которые ехали наготове – «при доспехах».

Игорь принял сражение, форсировав Каялу. В противном случае получается, что бежавшие накануне половцы каким-то образом зашли в тыл к русским, или Гзак с Кончаком промахнулись и теперь догоняют Игоря. Но Лаврентьевская летопись этого предположения не подтверждает:

А остатки разбитых половцев бежали к войску своему, куда прежде весть посылали, и рассказали им о своем поражении. Те же, услышав, пришли к ним на помощь и за другими послали.

Меж тем русские похваляются: