Слово охотника

Молабу не противился, когда хозяйка направила его в камыши. Под копытами зачавкала влажная почва, в воздухе засвистели стрелы. Капли разлетались во все стороны, животное продолжало свой бег уже по илистому дну.

— Лиера нам в помощь, конёк.

С этими словами Лилиит ударила Огонька по крупу и соскользнула со спины. Одежда моментально намокла и тянула ко дну. Мысленно погладив себя по голове, ведь оставила меч прикреплённым к седлу лошади, охотница схватилась левой рукой за хвост молабу, а правой подгребла под себя.

В сапоги набралась вода и двигать ногами становилось всё труднее. Левое бедро горело огнём. Вцепившись в хвост молабу, охотница нырнула. Воду рядом с её рукой прошила стрела с короткими синими перьями.

Теченье Каланты было сильным и холодным. Пальцы немели, Огонёк всё ещё держался на плаву.

Берег был ещё далеко, но стрелы уже не долетали до беглянки и её скакуна. Преследователи не спешили бросаться вслед за охотницей. Они стояли на противоположном берегу и смотрели, как тысяча золотых шурлей уплывает.

Один из мужиков развернул серую кобылу и сплюнул.

Другой же почесал макушку:

— Мост бы сюда.

— Весь день потратили, а золотишко не прибавилось. Хотите гнаться дальше — гонитесь. Я разворачиваю коня.

Лилиит нескоро выбралась на противоположный берег. Упала на белый песок, пытаясь восстановить дыхание. Молабу гордо прошествовал мимо и скрылся за высокой осокой.

До жилища Эфрикс ей оставалось ехать чуть больше суток.

Ночь рухнула на мир внезапно. Вот ещё светило на горизонте разбрасывает красные лучи и птицы поют, а через мгновение рыхлая тьма накинулась на домик в лесу. Завыл волк.

Охотница тащила за собой Огонька, который с каждым шагом упирался всё сильнее. Молабу прядал ушами и пригибал голову к земле. Лилиит впервые видела такое проявление эмоций у гордого и своенравного коня.

Он боялся.

Роща Первородных тянулась к путнице узловатыми пальцами-ветвями, пыталась запутаться в ногах высокой зелёной травой. Сейчас девушка чувствовала себя как бог-покровитель из истинной легенды. Его не хотела пропускать роща к Эфрикс, так же, как и её сейчас.

Каждый шаг отдавал пронизывающей огненной болью в бедре. Камень-данир был утерян при переправе через Каланту.

Но Лилиит уже видела впереди поросший мхом дом у истока речки. В окнах стояла тьма.

— Эфрикс! — охотница забарабанила в дверь и осела на крыльцо.

Молабу ударил копытом и громко заржал.

Но в доме стояла тишь.

Мужчина сидел на кровати, свесив босые ступни. Тонкие женские пальчики массировали его плечи. Прикрыв глаза от удовольствия, Шагрод молчал.

— Ты намерен их найти.

Это был не вопрос.

— Да, — он открыл зелёные глаза, но не оглянулся.

— Они получили свободу.

— Временную, — рыцарь пепла перехватил руку с золотым перстнем и приложился к ней губами. — Моя дорогая баронесса, неужели вы переживаете о судьбе брата и его спутников?

— Я запрещала вам проливать кровь в моих владениях.

Мужчина обернулся и улыбнулся женщине, с которой делил постель:

— Они все живы. Я никого не убил на вашей земле. А преследовать их не прекращу. Вы сами дали наводки на них, Фецилла.

Баронесса закусила губу, но взгляд не отвела. Эти зелёные с жёлтыми вкраплениями глаза завораживали её, делали безвольной куклой. Но она не противилась.

— Я не знаю, как они избежали моих людей, но я найду их и предоставлю Главному суду. Ваш брат и его спутники сеют смуту в глазах простых людей. Они обещают им поддержку и помощь, а ведут себя как их покровитель. Тот, из-за которого всё это началось.

Баронесса молчала, наслаждаясь бархатным голосом своего гостя.

Свеча, стоящая на столе, отбрасывала замысловатые тени на мужской торс, которым женщина была готова любоваться многим дольше, чем ей это было позволено. Он говорил, но слова уже не достигали слуха Фециллы. Женские пальчики скользнули вниз по плечам, спине, ощущая под собой каждый напряжённый мускул.

Шагрод рассмеялся и притянул к себе хозяйку поместья Дехасти.

— Моя дорогая баронесса не собирается спать этой тёмной ночью?

Ответом на вопрос был поцелуй.

Шестеро всадников взбивали копытами лошадей пыль с узкого тракта, ехали стремя в стремя. Светило медленно садилось перед ними.

Первым тишину нарушил Драдер, похлопывая свою кобылу по светло-коричневой шее:

— Моя Леди самая лучшая лошадка. Вывезла из передряги и хвостом не мотнула.

Леоф тихо скрипнул зубами. Его нервировало имя, которое его спутник дал своей молабу, а парень тем временем продолжил.

— Эта девочка умнее многих высокородных задниц. Особенно таких же светлошерстных.

Гилиам покачал головой, но в назревающую перепалку не вмешивался.

— Чем это тебе светлые не угодили, деревенщина?

Охотник усмехнулся, его уловка удалась:

— Да знавали мы тут одну. Вот ноги еле унесли. Моя Леди намного лучше всяких виконтесс и баронесс. Не согласен, баронёнок?

Леоф тихо выругался и ударил пятками своего белоснежного коня с чёрной длинной гривой, вырываясь вперёд.

— Нашли кому имена давать, — подивился Мартон.