Случай в Кошачьей Лощине (СИ)

Фридрих бросил взгляд на Найдо. Тот, притворяясь спящим, весь обратился в слух, но выражение его лица не изменилось ни на йоту даже при нелестном обращении.

- Пойдем выйдем на минуту, – сказал Дональд, потянув Фридриха за рукав. – А ты, Найдо, не вздумай вставать.

Они прошли по тихому темному коридору почти до конца.

- Все, – Фридрих остановился. – Отсюда он точно не услышит. Ты ведь для этого меня увел?

Дональд со вздохом скрестил руки на груди.

- Успокоительного дать?

- Я не волнуюсь, – быстро сказал Фридрих.

Густые брови Дональда скептически шевельнулись над очками.

- Поучись у своей ручной твари держать лицо. Я так и не понял, удалось ли мне застращать его, зато тебя удалось точно.

Фридрих прищурился.

- То есть, подохнуть ему не грозит?

- Готов дать восемь из десяти, что нет. Насколько я тебя понял, он часов тридцать не ел, не пил, почти не спал и перенес сильный стресс. В довесок к сотрясению. От такого любой свалится. Но непосредственной угрозы для жизни я не вижу.

У Фридриха от облегчения подкосились колени.

- Дон, я сейчас тебя прибью…

- И все-таки насчет первых двух вариантов я говорил серьезно. Фред, с мозгами не шутят. Ему надо хотя бы неделю отлежаться. Без физических нагрузок, превращений и волнений.

Фридрих, хмыкнув, покачал головой.

- Боюсь, все наши волнения еще впереди. И как можно привязать его к койке и при этом не волновать?

- Тебе, к слову, тоже не мешало бы выспаться, – заметил Дональд, игнорируя его слова. – Выглядишь паршиво. Учти, если рухнешь, тебя мне положить некуда.

- Не рухну, – заверил Фридрих. – Когда можно его забирать?

- Минут через двадцать. Я запишу тебе координаты медицинского центра на Север-Уайт-Драйв. Спросишь Мэтта Кригера, сошлешься на меня. Если дашь им разрешение на проведение парочки тестов и сумеешь убедить, что обойдется без жертв, они твою зверюшку с руками оторвут.

Фридрих поблагодарил. Идея делать из Найдо подопытного кролика ему не слишком импонировала, но все это надо было обдумать. Это и многое-многое другое.

СПУСТЯ ДЕСЯТЬ МЕСЯЦЕВ

Солнечные зайчики прыгали в густой кроне тополя за окном, и тень, ложившаяся на стол, тоже была пятнистой. День обещал быть прохладным, но погожим.

Фридрих занимался виртуальной уборкой: удалял залежи ненужных резервных файлов с ноута. Курсор замер на текстовом файле с именем из бессмысленного на первый взгляд набора букв и цифр. Статья про ночные клубы. Так никогда и не законченная.

Сейчас, когда все осталось позади, те суматошные недели вспоминались с явной ноткой ностальгии, смутной тоской о чувстве общности, которое испытываешь, работая над важным делом в сплоченной команде и выкладываясь на все сто. Прорывы и неудачи. Надежды. Бессонные ночи, скрашенные литрами кофе, отличной компанией и безудержным стебом над ситуацией. Чего стоил родившийся в ночь перед слушанием мем о покусанной шифтерами бабушке прокурора.

Стеб был действительно необходим – чтобы сохранить хоть какое-то подобие душевного равновесия, потому что дело получилось громким. Собственно говоря, Фридрих знал, что провернуть все тихо не получится, но все равно почему-то надеялся. Впрочем, если бы его спросили теперь, он бы ответил, что им повезло. Практически во всех сферах.

СМИ осветили произошедшее довольно правдиво, и мнения общественности, к искреннему удивлению Фридриха, готового к самому худшему, заметно разделились. Причем предложений распылить в Китти-Холлоу зарин было не намного больше, чем страстных заверений – в основном, от женщин – что за своего ребенка они сами бы любому глотку перегрызли. Не то чтобы люди кинулись на защиту шифтеров, но карательных походов можно было не опасаться.

Центр на Север-Уайт-Драйв действительно согласился принять Найдо в обмен на разрешение на ряд исследований. Найдо подписал бумаги не глядя: первые несколько дней он пребывал в полной апатии. Фридрих потребовал список процедур, устал гуглить после десятой строчки и еще раз напряг Дональда. Тот, вычеркнув два-три пункта, саркастично заверил, что оставшиеся грозят максимум уязвленной гордостью, не больше. Оказавшись на неделю в замкнутом помещении, Найдо, вопреки опасениям, не доставлял дополнительных проблем. Сообразив, видно, что не может повлиять на ситуацию, он затаился. Полностью положился на людей и делал все, что говорили. Его допрашивали прямо в палате на второй день, когда его самочувствие сделалось удовлетворительным. Очень ровным, механическим тоном он рассказал, как, вернувшись с работы, увидел недалеко от лестницы незнакомого человека в перчатках, держащего извивающихся котят. Нет, он не собирался убивать Баррена. Точнее, не думал об этом. Он сшиб ублюдка с ног, Баррен, вскочив, бросился на него с ножом и… Он сам не понял, как это вышло. Он просто защищался. Почему не превратился? Не хотел терять время, выпутываясь из клочьев одежды.