Случай в Москве

– Изотов, я тебя очень прошу, теперь подумай хорошенько, прежде чем ответишь.

Тот попытался усмехнуться, стрельнул глазами:

– Мурин, теперь ты меня пугаешь.

– Мне это важно.

Изотов посмотрел ему в глаза, тоже сделался серьезен:

– Ладно.

– Припомни. Когда мы там были, внутри, ты крикнул мне, что там кто-то был.

– Ну да. Женщина была. До смерти напуганная. По-моему, она нас самих приняла за мародеров или вроде того. Ну и этот мерзавец. Который в нас гранату бросил.

Мурин, сам не заметив, сжал его плечо, приблизил лицо к лицу Изотова, ощутил миндальный запах его пены:

– Изотов, а не было ли там кого-то еще?

– Как это?

– Припомни, где был ты, где я.

Изотов сдвинул брови, взгляд его ушел внутрь, он кивнул.

– Как ты крикнул: ложись.

С тем же отрешенно-хмурым видом Изотов опять кивнул.

– Как ты мерзавца этого подсек.

– Разумеется. Такое разве забудешь. Но куда ты клонишь?

– А откуда граната прикатилась, помнишь?

Изотов задумался. Ответил не сразу.

– Нет.

– Вспомни.

Изотов покачал головой.

– Попытайся!

– Нет, – повторил он. – Выдумывать не стану. Я просто этого не видел. Только услышал стук, будто что-то под ноги катится. Крикнул: ложись! А что, кто, откуда, не спрашивай. Все так быстро вышло. Да ты сам знаешь, как в бою бывает. Соображать некогда. Действуешь на животном магнетизме.

– Да, – Мурин задумчиво выпустил его плечо, распрямился. – Знаю.

Надул щеки, выпустил воздух: пф-ф-ф-ф.

– Ладно, Изотов. Бог с этим всем. Случилось и случилось. Забудь. Горю нетерпением напиться на твоей холостяцкой пирушке.

Тот осклабился:

– Это не пирушка. Это поминки по свободе.

– Ты ж сам мне только недавно говорил, как счастлив, что пойман.

– Станешь сам женихом, поймешь, какие сложные и противоположные чувства обуревают в это время!

Но лицо его говорило иное: оно дышало счастьем и радостным нетерпением. Мурин умилился.

– Я – женихом? Никогда. Я рожден свободным и умру свободным, – заверил он.

– Да. Но в промежутке может случиться всякое, – заржал Изотов.

– Пошел ты… – Мурин хлопнул его по спине и двинулся восвояси, слегка разочарованный тем, что разговор оказался пустым.

– Погоди, – вдруг окликнул Изотов.

Мурин обернулся. Изотов сидел, ссутулившись. Лицо было задумчивым.

– Знаешь, Мурин, может, все это и ерунда… – как издалека пробормотал он.

– Что ж?

– Я просто до сих пор об этом не думал… А тут ты спросил, и я задумался. Там была эта женщина. Но я почуял, что там был кто-то еще. Кроме нас. Должно быть, спрятался, когда мы туда ворвались. Но далеко не убежал. Я почуял то ли шаги, то ли дыхание. Теперь припоминаю ясно… А потом тот упырь. Но шаги, дыхание. Нет, их я почуял с другой стороны. Понимаешь? Мурин, там кроме нас, упыря и этой несчастной был кто-то еще. Видать, его сообщник. Точно был. Теперь я в этом уверен.

– О чем трепитесь? – В дверях на Мурина чуть не налетел Соколов. На этот раз он ничего не жевал, и в руках было пусто. Поглядел на одного, на другого.

– Ни о чем, – промычал, не оборачиваясь, Изотов, он уже опять скреб бритвой намыленную физиономию.

– Я уже ухожу, – почти одновременно ответил и Мурин.

Соколов преградил ему путь:

– А я как раз тебя разыскивал.

– Меня? – удивился Мурин.

– Полковой командир просил тебе передать: ему настоятельно надобно потолковать с тобой, зайди к нему, как будешь свободен.

Мурин был настолько погружен в свои мысли, что не обратил внимания на слово «настоятельно».

– Всенепременно, – пробормотал на ходу, обогнув Соколова, точно тот был фонарным столбом.

Мурин решил уговорить некоторых товарищей по полку обменяться дежурствами, чтобы выкроить время на свои поиски.

Глава 10

Господин Арман сидел в кружке своих компатриотов (теперь еще и связанных общим несчастием плена) и явно обрадовался, увидав Мурина. Тотчас поднялся и пошел ему навстречу.

– Господин Мурэн! Какими судьбами.

Но от Мурина не укрылось, что взгляд француза исподтишка скользнул по его рукам, а потом в нем промелькнуло разочарование. Руки Мурина были пусты. «Он же голоден. Ах я скотина и дурак, не сообразил прихватить с собой съестное», – обругал себя Мурин.

Господин Рыбий Глаз – начальник партии пленных – обрадовался его появлению куда меньше. Насторожился:

– Все вопросы – через меня.

Мурин не спешил ему улыбаться: это могло быть истолковано как заискивание. Скроил угрюмую харю человека, которому только что накрутил хвост собственный командир.

– Как изволите… А только я француза этого сюда отвел, как открылось, что там, где его держали, недосчитались кое-каких вещиц – огнива, бритвы.

Мурин посмотрел на Рыбий Глаз со значением: ну, сами понимаете.

– Хорошо бы прояснить. Потолковать с ним.

– Он – спер?

Мурин пожал плечами и, поскольку догадывался, что Рыбий Глаз посоветует, напомнил:

– По морде дать ему нельзя: за ним от Кутузова пришлют, и хрен знает, каким боком потом выйдет – зачем он им сдался.

– Шпион?

– Или родня знатная, связи. Может, в самом Петербурге. Все может быть, – коварно добавил Мурин.