Случайные напарники

— Вы хотите сказать, что не знаете, что Ваша

дочь умерла? — я не могла поверить в то, что леди

говорила.

— Нет, конечно, нет. Лорд Виллистерн

навестил меня прошлым летом, — поведала леди

Мэйси, — он сказал, что покидает королевство по

делам службы и скорее всего больше никогда не

вернется обратно. От него я и узнала о том, что моя

единственная дочь в Вечности.

— И Вы его, конечно, не узнали? —

мимоходом спросил лорд Чейн, делая глоток чая. —

Я имею в виду лорда Виллистерна.

— Я поняла, кого Вы имеете в виду, не

держите

меня

за

старую

маразматичку, —

неожиданно вспылила леди. — Почему я должна

была узнать Грега, если увидела его впервые только

прошлым летом? На что Вы намекаете?

— Простите, леди, лорд Вернард не хотел Вас

обидеть, но Вы действительно не признали в Греге

Виллистерне Шарля Даргера? — вмешалась я, нам

еще о Гленн нужно выяснить, не до ругани в

данный момент.

— Что? Шарль? — неожиданно ахнула она, и

мы поняли, что леди Мэйси действительно была не

в курсе, но леди Рудбекия знала. Странно, что она

не поставила родственницу в известность.

— Сенга,

мою

нюхательную

соль, —

крикнула леди, покрываясь красными пятнами и

схватившись за виски, — у меня заболела голова.

Ты хочешь сказать, что Рудбекия об этом знала?

— Думаю, да, лорд Виллистерн заезжал

попрощаться и с ней прошлым летом. Она не

обрадовалась, как сказала Глория, — пояснила я, пока хозяйка нюхала бутылочку, а девушка

осторожно растирала ей виски. — Леди знала,

какой гость переступил порог приюта.

— Бедная моя Рудди, — прошептала леди, смахивая слезы с глаз, — она молчала столько лет, берегла меня, зная, что я никогда не примирюсь с

этим браком. Но я его не узнала и не могла узнать, после того, как Шарля увезли в империю для учебы

в Академии, я больше его не видела.

— А почему Вы не хотели брака между

ними? — лорд Чейнучастливо смотрел на нее. —

Похоже, что они были счастливы, правда, общих

детей у них не было.

— И хорошо, что не было, — вырвалось у

леди, —

проклятие

нашей

семьи

—

близкородственные браки в течение последних ста

лет. А Беатрис и Шарль — кузены. Я изучала в

Академии биологию и алхимию и знаю, что это

такое.

— Извините, что разбередили Вашу рану, —

попросила я, — но давайте вернемся к Гленн Габер.

Кто она? Я правильно понимаю, Вы видели рядом с

ней созданный фантом?

— Гленн, Гленн… если говорить о ней, тогда

нужно говорить и о Глории, — вздохнула леди и, оглядев нас, спросила, — как вы думаете, почему я

с вами разговариваю, а не кричу о том, что вас это

не касается?

— Да потому что Вы, леди, устали от всех

секретов, что создали за последние несколько

десятков лет, — ответил лорд Вернард. — Мне

кажется, что в какой-то момент Вам понравилось

ощущать себя хозяйкой чужих жизней, но чем

старше Вы становились, тем сильнее понимали, что

за все придется давать ответ на пороге Вечности.

— Вы мудрый человек, Вернард, — скупо

улыбнулась леди, — и сделали правильный вывод.

Все так и есть — я очень устала. Знаете, как я

обезножела? В тот год, когда Беатрис родила сына, я глубокой осенью отправилась на остров, прежде

чем навестить дочь с новорожденным внуком. Мне

хотелось увидеть, каких успехов добилась Рудди в

приюте и школе, потому что где-то в душе я уже

прощалась с этим местом. Решив перебраться

поближе к столице, где Беатрис получила дом в

подарок от мужа, чтобы всегда быть рядом с

дочерью. Все это я объяснила Рудбекии, и она

горячо поддержала мое решение, а она обратном

пути я поскользнулась и скатилась в озеро. Пока

меня вытащили из воды, доставили обратно в

приют, прошло немало времени, я сильно

промерзла и заболела. В приюте я провалялась с

горячкой почти два месяца, а когда окончательно

пришла в себя, то поняла, что не могу ходить. Меня

осторожно, почти как венценосную особу, перевезли сюда, в мой дом, и Рудди сказала, что ей

будет спокойней, если я буду жить здесь, а она

будет меня навещать в любое время дня и ночи. Да,

я знаю, это было ее рук дело, — печально

улыбнулась она мне, по глазам прочитав мои

мысли. — А в скором времени исчез и муж Беатрис.

Я поняла, что Рудбекии нужно было, чтобы я не

покидала ее. И она действительно навещала меня

почти каждую неделю, порой оставаясь погостить

на пару дней. Я была ей нужна… — леди позволила

Сенге поправить подушки за спиной и укутать ноги

теплым пледом, а когда девушка ушла, продолжила

рассказ.

— Я знала, что Рудди готовится стать

матерью, и в какой-то момент она перестала

появляться, но регулярно присылала письма. А

затем, в одну ночь на свет появились Гленн и

Глория, только Гленн родилась в приюте, где Рудди

заперла свою дальнюю родственницу Агату Клейн, а Глория — здесь, в этом доме.

— Погодите, Глория — дочь леди Рудбекии?

Но почему тогда леди Агата убеждена в

обратном? — спросила я, вспомнив истерику

девушки после смерти своей начальницы. — И леди

Фэйн неоднократно обещала сказать Глории, кто ее

мать, но так и не сделала этого.

— Агата была вдовой и родила дочь через

несколько месяцев после гибели супруга, а

Рудбекия не была замужем, и потому ее свели бы с

ума сплетнями и прочими атрибутами деревенской

жизни. Она подменила малюток и выдала Глорию

за дочь своей школьной подруги, а ее девочку за