Слуга тигра

Наступила оглушительная тишина. Кто-то зажег факел – Сун Цзиюй узнал господина Сыма. Рядом старый знакомец – беглый секретарь из управы – помогал подняться гуну Цюю. Остальные тоже посдергивали повязки, некоторые лица были смутно знакомы: сын и зять Цюя, к примеру, но остальных не разглядеть было в сумерках.

Лао Ма, довольный, потирал руки.

– Свершилось, свершилось! Государь нас услышал! – он стащил повязку с глаз Ма Сяньфэна, похлопал его по щекам. – Ну-ка, сынок! Я знаю, ты у меня сильный, не свалишься так просто!

Тот кивнул, неуверенно, как пьяный.

– Отец, ты… Ты тоже проходил через это?

– Ну не так, – лао Ма показал шрам на ладони. – Мы с твоим названым дядей Цюем начинали с малого. Осталось последнее, сынок. Ты должен вернуться домой с рассветом. И рассказать мне, что увидишь по пути.

– Но…

– Ты что, ребенок?! Это просто царапины! Там, за алтарем, вода, еда и лекарства.

Городские знакомцы вновь закрыли лица, превратившись в смутные тени, и рассыпались, исчезая между деревьями.

Вовремя: тигр вновь вылетел на поляну, хлеща хвостом по бокам.

– Где они?! – прорычал он. – Они еще тут?!

– Они ушли, лао Ху! Приди в себя, мы должны помочь Сяньфэну!

Ма Сяньфэн, увидев тигра, замер в ужасе, но тот ничего не заметил.

– Я его видел! Ты видел его?!

– Видел, лао Ху, – Сун Цзиюй снова опустился перед ним на колени, стиснул могучую голову, заставил посмотреть на себя. – Но сейчас его нет, а Сяньфэн есть. Помоги ему!

Тигр моргнул, взглянул на него более осмысленно и в мгновение ока стал человеком.

Ма Сяньфэн шумно выдохнул за его спиной.

– Это вы…

Ху Мэнцзы криво улыбнулся.

– Какая приятная встреча, юный господин Ма. Она, правда, была бы приятнее при других обстоятельствах. Давайте-ка я вас понесу.

– Но отец сказал, что я должен…

Ху Мэнцзы, не слушая возражений, подхватил его на руки и взмыл на ветку.

Оставшись один, Сун Цзиюй еще раз обошел поляну, осмотрел алтарь. Ничего, никаких зацепок. Лишь таинственные знаки продолжали гореть во тьме красным, словно насосались крови.

* * *

В поместье Ма Сяньфэн немного пришел в себя. Лисы напали на него с лекарствами и бинтами, но он вырвался, подбежал к Сун Цзиюю.

– Брат Сун!

– Фэн-эр, – Сун Цзиюй осторожно взял его за руки. – Доверься слугам, позволь им позаботиться о твоих ранах. Ты все сделал правильно, – он сжал его ладони. – Теперь отдыхай.

– Почему я тебя вижу? – слабо спросил Ма Сяньфэн. – Я… Я тоже умер?

– Мы в поместье господина Ху. Я все тебе объясню, когда ты перестанешь истекать кровью.

Ли Пятый, поняв, что их новый гость не готов к обычному здешнему гостеприимству, отогнал братьев и вышел вперед, изящно поклонился.

– Недостойный слуга Ли Пятый к вашим услугам, господин. Позвольте проводить вас вот сюда…

Ма Сяньфэн послушно пошел за ним, но на пороге обернулся.

– Я думал… Почему никто никогда не был в поместье господина Ху. Так вот почему… – он вздохнул. – Скажи мне, старший брат… Я правильно все сделал? Я все время повторял в уме, что делаю это неискренне, что это обман…

Сун Цзиюй понятия не имел, спасает ли это, однако кивнул:

– Ты сделал все правильно, Сяньфэн.

Он оглянулся, выискивая взглядом Ху Мэнцзы, но того не было видно.

– Дай лисам тебя перевязать. Я скоро вернусь.

– Лисам?.. – пробормотал Сяньфэн. Но Ли Пятый нежно взял его за запястье, потянув за собой, и он покраснел, подавился словами.

Сун Цзиюй усмехнулся. Пожалуй, жить будет.

Ху Мэнцзы нашелся в саду. Он разлегся на подушках и прямо из кувшинчика заливал в рот какую-то жидкость, расплескивая половину. Судя по запаху, травяную настойку.

– А-Ю-ю-ю-юй! – пропел он, и отбросив кувшин, раскинулся, потерся о подушку щекой, протянул руки. – Иди ко мне…

Предусмотрительно остановившись подальше, Сун Цзиюй приподнял бровь:

– Нам столько всего нужно обсудить, а ты решил нализаться? Похвально.

Он с досадой дернул ртом.

– Что обсудить? Как его мучают? Не хочу знать! Не хочу об этом думать! – Ху Мэнцзы потянулся, снова приник к подушкам. Как он напился так быстро?!

Перегнувшись через стол, Сун Цзиюй взял кувшин и отпил. Ни капли хмеля, только какие-то травы… и запах кошачей мяты.

Он со вздохом присел с краю стола.

– Значит, ты полагаешь, императора мучают?

– Ты же слышал его… Ну хва-атит, не будем об этом! – Ху Мэнцзы подполз к нему, положил голову на колени. – Как ты чудесно пахнешь… Как чудесно пахнет этот кувшинчик…

Сун Цзиюй со вздохом погладил его по волосам. Что за связь была у Ху Мэнцзы с императорской семьей? Каково это, знать, что родных и любимых после смерти тревожат жадные мерзавцы?

Понять бы еще, что они делают… Что это за Декрет о преображении земель…

Ху Мэнцзы приподнялся, потянулся к нему.

– Зачем мы вообще в это ввязались? А-Юй, давай забудем… Всегда лучше забыть.

Сун Цзиюй быстро поцеловал его в лоб, как ребенка, и отстранился:

– Нет, лао Ху. Мы должны довести дело до конца и наказать виновных.

– Мы что, боги или судьи, чтоб карать других?! – Ху Мэнцзы неуверенно ткнул себя в грудь. – Тогда накажи меня! Я во всем виноват! Ну!

– В чем ты виноват?

– Я обещал его защищать! Всех их… А что вышло?!