Слуга тигра

– Как можно быть вором, если не умеешь забираться на крыши? – прошептал он. – Давайте я покараулю, вы же устали.

«Теплый. Как же хочется ему верить. И какой же ты дурак, Цзиюй. Однажды ты уже поверил, и верил, и верил, пока не стало поздно…»

– А ты будто бы не устал.

С самого утра над трупами…

– Устал. Но мой господин один сидит на крыше, как я могу спать?

– Я тут занят делом, – Сун Цзиюй усмехнулся. – А на той крыше – Лань Сы, и он все видит. Не безобразничай.

– А я ничего и не делаю. И молчу!

Сун Цзиюй вздохнул. Покачал в руке горлянку… и краем глаза заметил, как внизу что-то мелькнуло.

Он напряженно вгляделся в темноту. Вот, снова – невысокая фигурка под самой стеной павильона…

Хэ Лань тоже увидел, приподнялся, как кот, увидевший мышь, напружинился, готовясь к прыжку.

Сун Цзиюй удержал его за руку. Пусть убийца войдет внутрь, там проще будет поймать…

Фигурка в последний раз оглянулась на храпящих у входа стражников и проскользнула в двери темницы.

Сун Цзиюй беззвучно, как учил Лань Сы, спрыгнул с крыши.

Обернувшись, он увидел, что Хэ Лань следует за ним, но прогонять его было поздно.

Впрочем, пусть идет. Лекарь им может понадобиться – он чувствовал, что, оказавшись в ловушке, эта девушка будет сопротивляться до последнего. Неужели она не поняла, куда забралась?.. Или увидеть сестру в последний раз было важнее?

Лань Сы ступил на лестницу в подвал первым, сбежал бесшумно вниз. Сун Цзиюй двинулся за ним, в полумрак, в чад масляных факелов, к самой большой камере, где лежали, ожидая погребения, трупы…

Она была там, металась между телами, откидывая по одной соломенные циновки. Лань Сы быстро захлопнул дверь в клетку и накинул замок. Услышав грохот, девушка подскочила, развернулась резко – взметнулись длинные нечесаные волосы…

Сун Цзиюй поднял фонарь повыше.

– Ну здравствуй, Ким Су Ён.

* * *

Монотонно, ни на мгновение не останавливаясь, она раскачивалась вперед-назад, стоя на коленях над телом сестры.

Обе они почти утратили человеческий облик, но все же, присмотревшись, можно было безошибочно сказать: они сестры; более того, близнецы.

Говорят, близнецы – две половинки единого целого…

– Зачем ты сюда забралась, Су Ён? Ты ведь не настолько глупа, знала, что лезешь в капкан…

Она даже не обернулась. Выпрямилась, замерла, сложив руки на коленях.

– Ты не знал, что я приду? Сам устроил ловушку. Ты знал.

– Нет. Я лишь надеялся, что разгадал твои помыслы, но я не знал, – Сун Цзиюй прислонился к решетке напротив. – Расскажи мне свою историю, Су Ён. Объясни, почему ты пришла.

Взгляд, полный… ненависти? Нет. Это боль, которая выжигает изнутри. С ненавистью ее спутать несложно.

– Это сестра. Я пришла забрать ее. Пока ты не свалил ее в яму с остальными. Ее убили, как животное, я похороню ее, как человека.

– Каждая из этих девушек будет похоронена как подобает, – суховато сказал Сун Цзиюй. Ее слова задели его; он, конечно, не самых лучших качеств человек, но подозревать его в неуважении к мертвым, да еще и несправедливо убитым…

– Это ты убила слугу Ли, Сыма Кэ и напала на Ма Сяньфэна?

– Я убила двоих. Один говорил, что Ма. Другой убил мою сестру. Третьего, настоящего Ма, убила почти.

Она не отвернулась. Сун Цзиюй подумал сперва, что она глядит на него, как загнанный зверь… но нет. Это его она считала зверем. И всех в этом городе.

– Почему ты это сделала?

– Они пришли и убили мою сестру. Убивали других. Почему тебе непонятно?

– Как ты узнала, что они убили твою сестру?

Неужели Ма Сяньфэн солгал?..

Су Ён коснулась блеклой, вздутой руки трупа, будто успокаивала – все закончилось, это просто разговоры.

– Сначала не было писем. Я просила меня взять на корабль. Сбежала. Подруга сестры сказала, приходили эти, самые богатые. Сыма любил душить, задушил Хва Ён.

– А Ма Сяньфэн? Что сделал он?

Он пожала плечами.

– Не знаю. Был там. Все они. Значит, что-то делал.

– Ты хорошо плаваешь. Но где ты пряталась?

Странная усмешка.

– Речной дракон помог.

Снова разговоры про дракона! Сун Цзиюй хотел было вспылить, надавить на нее, но решил оставить это на официальный допрос.

Ким Су Ён снова отвернулась, нежно погладила сестру по голове левой рукой. Правая, обмотанная грязной тряпкой, висела безжизненно, от нее шел смрад старой крови. Что она занесла в рану с той решетки?..

– Хэ Лань, – позвал Сун Цзиюй. Юнец тотчас соткался из темноты:

– Магистрат?

– Обработай ей руку.

Повинуясь его знаку, стражник открыл камеру. Сун Цзиюй вошел первым – не хватало еще, чтобы она ранила Хэ Ланя… Тот просочился следом, поставил лекарский короб на пол, завозился над ним, доставая бинты и порошки…

Наблюдая за ним, Сун Цзиюй отвлекся лишь на мгновение, но этого хватило – что-то блеснуло перед лицом, и он скорее по привычке отбил удар, чем понял, что случилось. Кровь веером брызнула из подставленной ладони, окропив мертвое тело; Ким Су Ён взвизгнула в бессильной ярости и бросилась на Сун Цзиюя снова. Вбежал Лань Сы, покатилось что-то из упавшего короба, вскрикнул Хэ Лань…