Слуга тигра

– Пожалуй в бадью, братец чангуй!

– Мы тебя отмоем, братец чангуй!

Сун Цзиюй послушался; откинул голову на край и закрыл глаза. Все болело, словно весь день таскал камни. Но он ведь мертвец, разве может у него что-то болеть…

– Идите, я сам все сделаю, – раздался над ухом знакомый тихий голос.

Сун Цзиюй открыл глаза, зная, кого увидит, но все равно в первый миг у него перехватило дыхание.

Хэ Лань. Но совсем иной: бледный, нижняя губа припудрена, верхняя подкрашена, глаза искусно подведены – ничего от былой неумелой раскраски. Вместо униформы – халат цвета заморского темного вина, с широкими летящими рукавами, талию обхватывает пояс с медным цветком орхидеи посередине, в длинных ниспадающих на плечи волосах – гуань лакированного черного дерева, выточенный в виде переплетенных стеблей.

Ни следа болезни. Исчезла хитринка во взгляде. Прекрасное печальное видение – будто это он умер и явился к Сун Цзиюю призраком. Тонкий, нежный аромат орхидей.

Значит, прав был мастер Бао. Цветок.

– Здравствуй, Хэ Лань, – устало сказал Сун Цзиюй. Лисы, поклонившись, сбежали. Значит, его тут признают за старшего?

Хэ Лань молча подвязал рукава шелковым шнурком, взял мыльный мешочек.

– Могу я прикоснуться к вам, господин?

– Я больше не твой господин, – Сун Цзиюй закрыл глаза. – Просто мертвец, колдовством прикованный к тигру. Ты, значит, его слуга?

– Да. Я презренный яогуай в услужении у хозяина гор. Но братцем чангуем не хочу вас называть.

Теплые пальцы коснулись его плеч, волос, массируя усталую голову.

Сун Цзиюй издал сухой смешок. Да уж, какой он ему братец…

– Ты следил за мной по его приказу, ведь так?

– Хозяину не нравится, когда магистраты сменяются слишком часто, так что он старается за ними присматривать. Но, прежде чем вы спросите… – легкие пальцы убрали волосы с его висков. – Втираться к вам в доверие он мне не приказывал. Даже рассердился на меня за самоуправство.

– И зачем тогда ты это делал? Все эти разговоры, массаж… – без особого интереса спросил Сун Цзиюй. Он припомнил все утра, когда чувствовал себя разбитым без причины. Иссушенного стражника на постели… – Ты так… питаешься?

Молчание.

«Интересно, – с холодком подумал Сун Цзиюй, – я теперь тоже буду так? Буду тянуть из живых силу? Или мое существование зависит от щедрости хозяина?»

– Я старался не… – Хэ Лань сглотнул. – Меня так тянуло к вам… я думал только о себе. Сперва мучил вас, потом заставил волноваться… и… это из-за меня вас убили!

Сун Цзиюй резко обернулся к нему; плеснула вода.

– Что ты сказал?

Хэ Лань отвел глаза, стиснул мыльный мешочек побелевшими пальцами.

– Я… увидев, как вам плохо из-за меня… решил сдерживаться. Вы подумали, что я заболел, но на самом деле я боролся с собой. И… я бы смог, если бы братец Ли из стражи не стал… заботиться обо мне. Он был в карауле в ту ночь, принес мне лекарство… а я не сдержался, я… не помню, что делал. Очнулся, лишь когда понял, что он мертв…

Сколько времени прошло между тем, как Сун Цзиюй застал их, и его смертью? И трети палочки благовоний не сгорело бы, но…

– После того как очнулся, ты выходил во двор? Видел что-нибудь?

Хэ Лань покачал головой.

– Все было как в тумане. Я побежал было за циновкой для трупа… но на полпути осознал, что это будет подозрительно. Ничего другого я придумать не смог и просто оставил его там. А потом вернулся и лег спать. Сделал вид, что болен, – он потупился. – Наверное, я успел бы его закопать где-нибудь за городом… Но это мое первое убийство, я растерялся.

– Растерялся… – пробормотал Сун Цзиюй. – Но все же, почему ты сказал, что меня убили из-за тебя?

– Потому что некому было охранять вас от убийц! Если б я только знал… – Хэ Лань горестно покачал головой.

Сун Цзиюй потер лицо, да так и замер, склонившись над водой.

– Ты не виноват, – глухо сказал он. – Мальчишка Ли не справился бы с убийцей… С ним не справился даже я. Не услышал, не почуял…

– Если бы я оставил вам больше ци… Но я был слишком жаден, а вы и без того сильно уставали, – Хэ Лань осторожно потянул его за волосы, заставляя откинуться снова. – Если б я только знал, что за вами станут охотиться!

Сун Цзиюй закрыл глаза.

– Это уже неважно.

Он подумал: «И ему я тоже верил… Хотя моя служба, моя жизнь должны были научить меня, что верить никому нельзя… Но я так хотел обмануться. Хотел, чтобы рядом со мной был кто-то заботливый и ласковый…

Это карма, Цзиюй. Не зря слова этого Ху о предательстве так тебя обожгли».

– Нет. Это важно. Потому я и решил остаться в управе. Если вы захотите завершить дело Ким Су Ён, если вы захотите найти своего убийцу, я стану вашими глазами и ушами, – Хэ Лань в запале дернул его за волосы. – Не важно, что подумает об этом господин!

Сун Цзиюй поморщился.

– Ради меня готов пойти против него? По вашему разговору я решил, что своему господину ты важнее, чем какой-нибудь лисенок.