Слухи, образы, эмоции. Массовые настроения россиян в годы войны и революции, 1914–1918

Осенью политическое сознание обывателей мечется между страхом перед «красной гвардией», «черной гвардией», а также вступлением в столицу немцев. Приход последних обыватели ожидали после падения Риги 21 августа, тем более что к тому времени уже шла эвакуация правительственных учреждений из Петрограда в Москву. Осенью в «Стрекозе» появляется карикатура под названием «У страха глаза велики», на которой обыватели со страха приняли за вошедших в Петроград немецких кирасиров памятник Николаю I у Мариинского дворца. При этом однозначного ответа на вопрос, что лучше, немцы или большевики, никто дать не мог. Вероятно, настроения значительной части общества удачно передает карикатура А. Радакова «Буриданов осел русской власти», на которой осел с фригийским колпаком на голове изображался между красногвардейцем и текинцем[2585]. Автор напоминал зрителю, что, по легенде, буриданов осел умер от голода, так как не смог сделать окончательного выбора.

Примечательно, что октябрьский переворот большевиков не стал главным мотивом карикатур в октябре — ноябре 1917 г. Большевики еще летом превратились в символ анархии и разрухи, поэтому их приход к власти принципиально не меняет образы и сюжеты, с ними связанные. Тем не менее важное отличие образов большевиков лета 1917 г. от образов большевиков осени — зимы заключается в том, что в первом случае они чаще всего представали в качестве немецких агентов, а во втором становились олицетворением животных инстинктов толпы. Заросшие, грязные, оборванные и до зубов вооруженные, они символизировали распространявшуюся по России анархию. Так, на карикатуре из «Стрекозы» громадный большевик-разбойник с ножом охотится на маленького обывателя, решившего бежать в Гонолулу, на карикатуре из «Нового Сатирикона» под названием «Разоблачение» бандиты-большевики раздевают обывателей, считая свои действия «разоблачением контрреволюции»[2586].