Слушающая женщина

В 18:19 Липхорн достиг дна. Он присел на корточки, наслаждаясь непривычным ощущением ровной поверхности под подошвами. Пол здесь был образован отложениями. Это был кальцит, растворенный из известняковых стен, но поверх кальцита был тонкий слой песчанистого песка. Лиафорн осмотрел его при свете фонарика. Казалось, что это был тот же песок, который можно найти на дне каньона снаружи - смесь мелких частиц гранита, кремнезема, известняка и песчаника. Он посветил вокруг. Эта плоская поверхность, казалось, продолжалась от уклона, по которому он спускался по длине этого длинного узкого отсека. Песок, должно быть, был подмыт снизу или унесен ветром. В любом случае, он должен видеть дневной свет. Он выключил фонарик и встал, не видя ничего, кроме черноты. Но все еще оставался движущийся воздух - слабое ощущение давления на его лицо, которое казалось характерным для этой пещеры. Теперь он вошел в движение воздуха, как и с тех пор, как вошел в пещеру. Впервые идти было относительно легко - нужно идти пешком, а не лазать. Он увидел, что изначально пещера продолжила свое погружение здесь, но вторжение воды заполнило ее осадочным дном. Пол был ровным, но потолок имел наклон к его голове. Теперь ему пришлось нагнуться, чтобы миновать скопление сталактитов. За ними луч его фонарика указывал на неизбежную точку пересечения - там, где наклонный потолок пересекался с ровным полом. Лиафорн присел под опускающейся крышей и двинулся вперед. Он продвигался на четвереньках. Наконец он пополз. Угол между полом и потолком везде сузился до нуля. Лиафорн прижался лбом к кальциту, отбиваясь от первых приступов паники. Как долго прослужит фонарик? Это была тема, о которой он не позволял себе думать. Он провел кончиком носа сквозь слой пыли и успокоился. Его разум подсказывал ему, что этот песчаный материал, должно быть, был принесен извне - из мира света. Но здесь, в этом тупике, не было движения воздуха. Он пополз назад. Он снова найдет движущийся воздух и попытается следовать за ним.

Но поток воздуха умирал. Сначала Лиафорн подумал, что он просто не смог найти область, через которую он двигался. А потом он понял, что, должно быть, приближается то время суток, когда это земное дыхание прекращается - момент на границе дневного света и темноты, когда процесс нагрева / охлаждения ненадолго достигает баланса, когда теплый воздух больше не давит вверх, а холодный воздух еще не достаточно тяжелый, чтобы утонуть. Даже в этой наклонной пещере, где узость прохода умножала эффект, было два периода - утро и вечер - когда сквозняк утихал.

Лиафорн собрал щепотку мелкозернистого песка большим и указательным пальцами и просеял ее в луч фонарика. Он упал почти перпендикулярно. Почти - но не совсем. Лиафорн двинулся к источнику воздуха, повторяя процесс. И в пятый раз, когда он наклонился, чтобы пополнить запас пыли, он увидел след собаки.

Он присел на корточки, глядя на отпечаток и переваривая его значение. Во-первых, это означало, что ему не суждено умереть в этой пещере. Собака нашла путь внутрь. Лиафорн мог найти выход. Во-вторых, это означало, что полость, по которой Лиафхорн спустился сверху вниз должна быть соединена с пещерой, которая открылась на дне каньона. Когда пришла эта мысль, Лиафорн выключил фонарик. Если собака была в этой пещере, вероятно, это было убежище Голдрима.

Несмотря на то, что теперь он использовал фонарик очень осторожно, проследить след собаки было относительно легко. Животное бродило по лабиринту комнат и коридоров, но быстро исчерпало свое любопытство.