Смартфейс

Ручей, вдоль которого она шла, оказывается лишь одним из многих, каждый течет в своем направлении. Над головой возвышаются пики башен, словно кто-то со злости швырнул их ввысь, почти как колонны; впереди каменное плато со столбами, расщелинами и подозрительными неровностями. Замок выглядит так, будто кто-то сумел приручить гору: неясно, где кончается скала и начинается каменная кладка. Иди дальше, звучит голос в голове девушки. Уже видна опускающаяся решетка, буйный водопад, ниспадающий в торфяное болото. На губах оседают капли, по вкусу напоминающие кровь. Фрейя представляет себе, как вода падает ей на плечи, срывает тунику и смывает ее вниз. Теперь ясно, насколько неприступен этот замок. И где держат Руби?

– Как мне попасть внутрь?

– Незачем привлекать к себе внимание, – мурлычет смартфейс. – Внизу есть тоннель для слуг.

Следуя указаниям смартфейса, Фрейя чувствует, как замок давит на нее всем весом. На зубчатых стенах, будто черные вороны, виднеются стражи, их шлемы делают их непохожими на людей. Просто не попадай в поле зрения их «радара», говорит себе девушка. Проберешься в замок и сможешь выйти из игры, пока никто ничего не заметил. Впервые за всю жизнь ночь кажется ей другом. Девушка ступает осторожно, она не знает, охраняется ли этот путь, потому что в таком случае ей придется изобретать другой план. Шум водопада напоминает рев моторов вдалеке. Фрейя вертит головой, она рада, что у нее есть смартфейс, который поможет сориентироваться. С детства она привыкла, что каждая карта всегда ставит ее в центр. Не было нужды точно знать, где что находится, ведь можно просто открыть карту и сказать, куда тебе надо, а потом следовать указанному направлению. Отчего бы ей не поверить смартфейсу, который уверен, что Руби здесь, в этом замке? Технология смартфейса разработана специально для того, чтобы помогать. Она ставит ее нужды в центр вселенной.

Фрейя так близка к цели. Среди камней видна каменная кладка, каменные стены укрепляют основание замка. Туника цепляется за острые выступы. Теперь стражники вне поля зрения, а это значит, что ей почти удалось попасть под землю. Усталость как рукой сняло, и следующий поворот выглядит весьма многообещающе, пока не обнаруживается, что проход заложен камнем. Сердце Фрейи обрывается. Едва слышный звук заставляет ее остановиться и прислушаться, убедиться, что это упавший камень или птичка. Но тут ее лицо накрывает грубая ладонь. Ощущение давления на губах напоминает ей, что у нее есть тело, которое можно протыкать, кожа, которую можно резать, и вдруг у нее больше не остается других страхов, кроме страха перед сталью, разрезающей ее плоть. Все утешительные мысли разлетаются, словно клочки бумаги. Хоть ее рот и закрыт, все ее тело вопит, ботинки скребут по камню, пока ее волокут прочь, голова ударяется о каменную стену – неожиданный тупик.

22

Иссушенный огнем воздух наполнен запахом цветов, и Фрейя со страхом думает, что ее могли накачать наркотиком. Где-то вдалеке играет музыка, смеются люди. Она фокусирует взгляд, и мерцание превращается в мерный свет, обволакивающий бревна под белоснежным мрамором. Ее голова откинута на спинку высокого плетеного кресла. Ужас при мысли, что ее едва не убили, остается внутри ее, но лишь воспоминанием. Она больше боится, что ей причинят боль. Она машинально щиплет кожу руки, проверяя рецепторы на чувствительность. Кожа краснеет, но ощущение боли исчезает, едва обозначившись. Фрейя облегченно закрывает глаза. Пусть в Ирнфельде и неспокойно, но такой болевой порог немного утешает, так что впоследствии все это можно будет вспоминать как сон.

Она слышит неспешные шаги сзади. Пальцы крепко сжимаются на подлокотниках.

– Чего тебе надо?

Поскольку она вторглась на чужую территорию, этот вопрос показался вполне логичным, но прозвучал он как-то задумчиво. Обернувшись, первое, что она видит, – это черные глаза, как у птицы. Кости черепа незнакомца немного крупнее, чем у других обитателей Ирнфельда, а на голове покоится восьмиугольная корона, инкрустированная драгоценными камнями. Его мантия и одеяние делают его визуально шире, они ниспадают на пол, переливаясь фиолетово-черным, на каждом плече по небольшому пучку перьев. Лицо у него грубое, обрамленное аккуратно постриженной бородкой. Поскольку она не отвечает, он смеется грубоватым смехом и дотрагивается до родимого пятна на ее руке.

– Не сердись на моих неуклюжих стражей, они должны были просто сопроводить тебя. Ты скиталась у стен замка, и я не стерпел.