Смех сквозь слёзы. Юморески от Чичера Колымского

А что скажет моя Маня

Ах, какое хорошее местечко я надыбал, просто прелесть. Правда, далековато от дома,– 27 км, но на машине это же, как глазом моргнуть. Хопа! через полчаса и ты уже на месте. По правде сказать, таких шустриков как я, много, поэтому, чтобы застолбить себе местечко на Оке, приходиться выезжать не за полчаса до рассвета, а в двенадцать ночи. Застолбив местечко, время до рассвета коротаешь в машине. Для настоящего рыбака это- «Ташкент». Вон мотоциклисты и велосипедисты под открытым небом, и ничего. Только покряхтывают.

Я, наверное, не с того начал. Моя Маня, прочитав абзац выше, понесла бы меня по кочкам. Конечно же, надо было начать с того, что, как только сходит снег, я уезжаю под Рязань и до следующего снега живу там, рыбачу на Оке, а свободное от рыбалки время окашиваю дом и огород. Не дай Бог пожар! Что в прошлом году творилось!!! Не окоси я свою усадьбу, пиши «пропал». Но я сейчас не об этом.

Я о рыбалке. Кто любит это дело, подсаживайтесь поближе. Немало нового узнаете. Правда, моя Маня, прочитав это, обзовёт меня хвастуном и брехуном:

–Да все уже давно знают, о чём ты хочешь сказать. Это до тебя, как до жирафа, долго доходит. Другие,– не тебе чета- Тюха Матюха.

И она права. Представляете, двадцать лет мы выезжаем, как вам уже стало известно, под Рязань. Я обрыбачил все пруды на сотню километров в округе. Мне и невдомёк, что рыбу можно ловить и в Оке. Можно! да ещё как!

Вот уже два года я рыбачу на Оке. Превосходный лещ! Отменный карась! А про «хищника» и говорить нечего. Правда, я до него ещё и не добрался.

Так вот продолжу начатое. Сижу я, значит, в машине, в ус не дую, коротаю время. Смотрю, велосипедист подкатывает. Застолбил быстренько у самой воды себе местечко (рядом со мной) и собирается костерок разжигать, чтобы греться. На берегу-то «Ташкентом» и не пахнет,– тем более ночью, ближе к рассвету. Я открыл дверку своего «жигуля», окликнул его, пригласил в «свой Ташкент». Познакомились. Разговорились. Как и я,– неудачник. В прошлом году по весне купил «Фольксваген», неделю не проездил. Только успел зарегистрировать. На рыбалку ни разу …. Спёрли! Прямо около дома.

–Теперь вот опять на велике, и опять коплю деньги,– вздохнул он, слегка поёживаясь. Я осмотрел его, тоже поёживаясь. Он не стар. Машины на две его ещё хватит. У меня «четвёрка» и я уже пас, хотя моя Маня меня запилила:

–Чего тянешь резину?! Денег набрал,– так покупай!

Легко сказать «покупай». Дело не в том, что сопрут. Я ещё не купил, и воровать нечего. Но как купить? Ходил я по этим автосалонам.

Как было хорошо при социализме,– какая подвернулась, ту и берёшь. Сейчас же только косоглазие развивать: и та хороша, и та, и та.

–Почём красная?– спрашиваю молодку в одном салоне. В принципе мне машина красного цвета не нужна. У моей Мани глаза голубые, голубые. Представляете: голубое на красном?! Как мартышка в Африканской пустыне, будет глазищи таращить.

–Вам с какой комплектацией?– уточняет молодка. Встречный вопрос пропускаю мимо ушей.

–А чёрная?

–Черная…– мнётся молодка, как будто я прижал её к плетню. Боится продешевить, долго листает прайс-лист. Мне ведь и чёрная машина не к лицу, вернее моей Мане. Так я поднимаюсь по ценовой лестнице. Помните, в «армянском» радио ходил такой анекдот: «Какое сходство между женской ножкой и электрическим столбом? Чем выше поднимаешься, тем больше дрожь берёт».

Выясняется, что цена голубой машины как раз та, от которой меня начинает трясти, потому, как надо опять занимать. Я отхожу от плетня, т.е. от молодки, и опускаю руки. Начни я перебирать цвета в обратном порядке, картина бы ничуть не изменилась. Машина, которую ты выбираешь, всё равно дороже всех других. С какого бока не заходи, всё равно тебя «надуют». До чего же молодые люди с визиткой на кармашке шустрые: рупь в рот не клади,– откусят вместе со сберегательной книжкой..

И вот не знаю, что скажет теперь моя Маня. Пока я мотаюсь по салонам, цена на машины растёт. Сколько я буду играть в эти «догонялки», ума не приложу.

Дурдом

Электричка спешит из Москвы. Спешит, торопится, словно от должников убегает. В морозном воздухе колёса друг друга подгоняют: «Ско-рей, ско-рей, ско-рей…» Под улюлюканье вагонов в разряженном воздухе резаным поросёнком верещит гудок электрички: «Не могу-уууууууу….»

Стёкла вагона заиндевели, будто заклеены пластырем. По правую сторону железной дороги, как и по левую,– наша необъятная Россия. Лежит, распростёрлась в снегах, долгах и вечном кризисе.

В вагоне, слава Богу, тепло и людно. Каждый занят своим делом. Вот, по – тюремному тяжело, гремит металлическая дверь. Входит разносчик газет, с лицом человека, нашедшего стодолларовую купюру. Понятное дело: сегодня газеты нарасхват. На первой странице всех «толстушек» и утончённых сплетниц портрет в траурной рамке. Депутат Государственной Думы Галина Старовойтова. Взгляд озабочен и строг, хотя по -матерински нежен и кроток.

Шуршат страницы газет. Суетно, нервно.

–Ничего новенького!– испускает дух молоденькая блондинка, отдавая газету мужу, что сидит напротив.