Читаем Смена режима. На пути к постлиберальному будущему полностью

Социальный и политический порядок, организованный вокруг дезинтеграции понимания, которого требует прогрессивное общество, обречен на последствия такого навязанного невежества. Немногие авторы лучше сформулировали эти издержки, чем фермер и писатель-аграрий Уэнделл Берри. Берри настаивал на том, что общество, в котором центральное место занимает специализация, по определению исключает любого "специалиста", способного осознать издержки специализации. Только "целостное сообщество" может достичь такой широты видения. Как писал Берри,

Похоже, что мы долгое время жили, полагая, что можем спокойно заниматься частями, оставляя целое заботиться о себе. Но теперь отовсюду поступают новости о том, что мы должны начать собирать разбросанные части, выяснять, где их место, и собирать их обратно. Ибо части могут быть примирены друг с другом только в рамках целого, к которому они принадлежат. Местные бизнесмены, фермеры, лесоводы, защитники природы, инвесторы, банкиры и строители не смогут ужиться друг с другом на основе экономического детерминизма. Основание для их примирения должно быть больше, чем основание для их разногласий. Она должна обещать им всем жизнь, удовлетворение и надежду.

 

Стабильность и добродетель

В нынешних дебатах, в которых утверждения о правлении "экспертов" противопоставляются призывам к "народу", упускается из виду тот факт, что обращение к "мудрости народа" лучше и авторитетнее всего работает в условиях относительной стабильности и преемственности. Обращение к "экспертам" и настойчивое требование к гражданам "следовать науке" само по себе является не только следствием тех видов прогресса, которые делают общество нестабильным и постоянно подвергающимся метаниям новых социальных, экономических и технологических вызовов, но и одной из причин ускорения перемен, а значит, и растущей потребности в обращении к экспертам. Политический и социальный порядок, возглавляемый прогрессивным этосом экспертизы, будет неизбежно усиливать трансформационные условия, требующие еще большей экспертизы. Противоречия, возникающие в связи с новыми трансформационными условиями, такими как изменение климата или новое заболевание, такое как COVID-19, делают особенно сложными апелляции к устоявшейся мудрости демоса. Однако в прогрессивном обществе, вместо того чтобы такие вызовы становились исключением из правил, "невежество" масс по умолчанию становится правилом и нормой.

На примере университетов мы можем понять, как кажущаяся нейтральной апелляция к "экспертизе" на самом деле скрывает более глубокие предположения, которые будут формировать социальный порядок в целом. Сегодня приоритет экспертизы над коллегиальностью в конечном счете отражается в самой природе общества, в котором она отчасти возникнет и которое она отчасти сама сформирует. Современный исследовательский университет понимается как один из главных двигателей прогресса, способствующий прорыву знаний, которые увеличивают овладение человеком миром природы, постоянным новым открытиям в области разума, тела и психики человека, а также накоплению все больших массивов данных, которые могут быть использованы для понимания социальных, политических и экономических явлений. В отличие от этого, система "колледжей" была направлена на передачу знаний от одного поколения к другому, с особым акцентом на изучение заново древних уроков о человеческих ограничениях, важности стабильности и порядка для непрерывности цивилизации, а также на достижение подлинной человеческой свободы в мире ограничений - то есть на "либеральное образование".

Таким образом, университеты являются одним из основных мест, где всепроникающая приверженность прогрессу означает, что существующие социальные институты также должны быть постоянно перевернуты, преобразованы, изменены и переделаны в соответствии с фундаментальной целью прогресса. Цели научного прогресса повторяют и усиливают основные обязательства современных факультетов гуманитарных и социальных наук, из которых вытекают многие из самых революционных и "прогрессивных" проектов современности: гендерная идеология, "критическая расовая теория", включая проект "1619" и полное отрицание всей американской и западной традиции, а также радикальные усилия по установлению "справедливости". Институты, сформированные вокруг приоритета "экспертизы", не являются по своей сути "нейтральными", но предполагают, а также продвигают социальный и политический порядок, в котором изменение и трансформация являются главной целью и задачей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Гордиться, а не каяться!
Гордиться, а не каяться!

Новый проект от автора бестселлера «Настольная книга сталиниста». Ошеломляющие открытия ведущего исследователя Сталинской эпохи, который, один из немногих, получил доступ к засекреченным архивным фондам Сталина, Ежова и Берии. Сенсационная версия ключевых событий XX века, основанная не на грязных антисоветских мифах, а на изучении подлинных документов.Почему Сталин в отличие от нынешних временщиков не нуждался в «партии власти» и фактически объявил войну партократам? Существовал ли в реальности заговор Тухачевского? Кто променял нефть на Родину? Какую войну проиграл СССР? Почему в ожесточенной борьбе за власть, разгоревшейся в последние годы жизни Сталина и сразу после его смерти, победили не те, кого сам он хотел видеть во главе страны после себя, а самозваные лже-«наследники», втайне ненавидевшие сталинизм и предавшие дело и память Вождя при первой возможности? И есть ли основания подозревать «ближний круг» Сталина в его убийстве?Отвечая на самые сложные и спорные вопросы отечественной истории, эта книга убедительно доказывает: что бы там ни врали враги народа, подлинная история СССР дает повод не для самобичеваний и осуждения, а для благодарности — оглядываясь назад, на великую Сталинскую эпоху, мы должны гордиться, а не каяться!

Юрий Николаевич Жуков

Публицистика / История / Политика / Образование и наука / Документальное
1000 лет одиночества. Особый путь России
1000 лет одиночества. Особый путь России

Авторы этой книги – всемирно известные ученые. Ричард Пайпс – американский историк и философ; Арнольд Тойнби – английский историк, культуролог и социолог; Фрэнсис Фукуяма – американский политолог, философ и историк.Все они в своих произведениях неоднократно обращались к истории России, оценивали ее настоящее, делали прогнозы на будущее. По их мнению, особый русский путь развития привел к тому, что Россия с самых первых веков своего существования оказалась изолированной от западного мира и была обречена на одиночество. Подтверждением этого служат многие примеры из ее прошлого, а также современные политические события, в том числе происходящие в начале XXI века (о них более подробно пишет Р. Пайпс).

Арнольд Джозеф Тойнби , Ричард Пайпс , Ричард Эдгар Пайпс , Фрэнсис Фукуяма

Политика / Учебная и научная литература / Образование и наука