Смерть домохозяйки и другие тексты

В работе, посвященной национальному герою Франции – основателю микробиологии Луи Пастеру, Латур показывает, как ученому-химику удалось изменить французское общество. Главную роль здесь играют невидимые микробы. Бактерии, как известно, стали грандиозным «открытием» Пастера, но Латур вращает калейдоскоп и утверждает, что бактерии в свою очередь открыли Пастера.

В лице Пастера бактерии получили своего непревзойденного представителя. Латур не говорит, что бактерия является конструктом; он утверждает, что Пастер изобрел новый мир путем успешного переопределения старого, и оказалось, что в этом новом мире на всех новых тропах копошатся бактерии.

Кроме того, Пастер обладал непревзойденной способностью находить единомышленников, что помогло создать растущие сети гигиенистов и врачей, а женщины в маленьких провинциальных городках принялись отдраивать тротуары.

Так Франция пастеризовалась. Не потому, что гипотеза о бактериях оказалась верной, но потому, что она получила распространение. И именно бактерия стала формальной предпосылкой для создания обширной сети людей, явлений, объектов, поведенческих моделей и идей. Если вы способны обнаружить невидимые бактерии, вы также можете увидеть новые социальные образования и практики.

Латур удивительно самокритичен. Он, например, критикует крайне социологизированный подход в своих ранних книгах. Латур считает, что в этих ранних трудах недостаточно принимается в расчет то, как акторы сами воспринимают свою деятельность.

Еще более критичен он в отношении метаязыка социологии. Именно это подвигло его на эксперимент с гибридными формами научного повествования в работе «Арамис, или любовь к технике». Эта книга соединяет в себе черты романа, сказки, детектива и научного доклада. Сталкиваются шесть голосов, среди которых есть и голос хитроумного транспортного проекта – Арамиса, – который так и не был осуществлен, но при этом стоил парижанам баснословных денег.

Когда мы выходим из ресторана, Латур внезапно замечает бутылку вина от французского винного дома «Луи Латур», которую не без гордости демонстрирует мне.

Я подбрасываю его в аэропорт, откуда Латур отправляется в Париж, где – если верить самому ученому – никто его не читает.

Словно сухогруз в тумане: Людвик Флек

Впервые опубликовано в газете Dagens Nyheter 15 октября 1997 года.

Как мы узнаём о том, что знаем?

Всякому, кто хоть раз задавался этим вопросом, непременно нужно прочитать книгу Людвика Флека «Возникновение и развитие научного факта: Введение в теорию стиля мышления и мыслительного коллектива». Под таким обманчиво сухим заглавием скрывается по-настоящему захватывающее содержание. Ну, и к тому же книга совсем небольшая, всего сто сорок страниц.

Что такое факт? – этим простым вопросом открывается исследование Флека. Книга представляет собой элегантно сформулированную социологическую концепцию, в рамках которой воссоздается необходимый контекст знаний – то, что автор называет «стилем мышления» и «мыслительным коллективом».

Флек утверждает, что представление о чистом и оригинальном мышлении – иллюзия. И это еще не всё. Ученый считает, что научный поиск – самый социальный из всех видов человеческой деятельности, и в силу этого самый обусловленный. Таким образом, Людвик Флек уже в 1935 году предвосхитил теорию Томаса Куна о смене научных парадигм и концепцию дискурса Мишеля Фуко.

Людвик Флек (1896–1961) был микробиологом. Однако его научные интересы выходили далеко за рамки этой дисциплины, и горизонт его знаний был невероятно широк. В книге «Возникновение и развитие научного факта» Флек виртуозно сочетает анализ конкретных примеров с теорией знаний и показывает, как рождается, стабилизируется и постепенно релятивизируется научная истина.

Предметом научного опыта Флека становится диагностика сифилиса с XV века до наших дней. Сначала ученый «растворяет» исследуемую единицу – болезнь «сифилис» – в различных исторических формах ее восприятия. Затем он показывает, как свойственное прежним временам понимание болезни («наказание за греховное наслаждение») преодолевает ряд историко-социальных порогов и постепенно затвердевает в своем нынешнем виде: сифилис как инфекционное заболевание.

Отталкиваясь от этого примера, Людвик Флек делает утверждение о том, что научное восприятие – и перцепция, и наблюдение – зависит от тех представлений, которые обусловливаются самой историей общества. Иногда это происходит медленно и постепенно, иногда рывками, но почти всегда – бессознательно.

Интересно, что сам Людвик Флек был ученым-практиком, причем успешным. Он создал ряд вакцин и написал учебники по серологии, гематологии и бактериологии. Однако его исследование истории диагностики сифилиса – это повествование не о том, как истина и разум в конечном счете берут верх над ошибками и заблуждениями; это повествование об исторически обусловленных мутациях стилей мышления.