Смерть грабителям, или Ускользнувшее счастье

— Расскажите, где и когда вы познакомились с теми господами, которых я назвал.

Елизавета Самойловна помолчала, потом сощурила глазаи надрывно вздохнула, уже не сдерживаясь.

— С Андрюшей, простите, господином Горчаковым мы познакомились три года тому у кого-то из знакомых. Честно говоря, не помню. Сперва он искал со мною встречи, мне стало лестно, что я привлекаю столь импозантного мужчину, и… спустя полгода я начала… — женщина снова поднесла к лицу платок, — мне стыдно, Владимир Гаврилович, но это я стала ездить к Андрюше на квартиру.

— Это было почти три года тому назад?

— Да, — посетовала она, — как быстро бежит время!.. Потом мне представили господина Иващенко, у нас сразу же закрутился роман, да такой бурный, что я не понимаю, как Егор не заметил моего возвышенного состояния.

— А как же господин Горчаков?

— Я хотела разорвать с ним отношения, но… он такой ласковый и милый… Я не смогла, да и иметь одновременно двух любовников… Вы не поймёте, мне льстило такое положение.

— С каких пор они собирались за карточным столом?

— О! Это отдельная история, и виной тому я. Мне хотелось, чтобы мои любовники бывали в нашем доме, и это я предложила Егору, но не сразу… В общем, подвернулся подходящий случай.

— Как вы познакомились с господином Преображенским?

— Я набралась смелости и приехала к нему на квартиру.

— Когда произошёл этот случай?

— Два… да, прошло два года. И с тех пор я бываю, то есть бывала у него, естественно, когда он не бывал в отъездах.

— Значит, вы знали всех его горничных?

— Увы, он отсылал прочь прислугу, когда я навещала его. Все-таки я — замужняя женщина, и нам лишние сплетни ни к чему.

— Но всё-таки вы, хотя бы один раз, сталкивались с горничной господина Преображенского?

Уголки губ Елизаветы Самойловны поползли вверх.

— Вы о какой из них?

— Последней.

— Её я видела несколько раз… как же её звали? — наморщила лоб женщина.

— Николай Константинович её звал Виолеттой, — подсказал Филиппов.

— Ах да, эта та девица со вздёрнутым носиком и наглыми глазами?

— Видимо, она.

— Она! Я всегда подозревала, что Коля ею пользуется, ну, вы понимаете?..

— Елизавета Самойловна, вы простите, что я вас спрашиваю, но, увы, я вынужден это сделать. Ведь вы хотите, чтобы убийцы понесли заслуженное наказание?

Женщина не обратила внимания на слова Филиппова.

— Значит, эта самая Виолетта… — и словно бы очнулась ото сна. — Я всегда подозревала, что молоденькие горничные Колю до добра не доведут. Не слушал он меня, только изредка посмеивался над моей… ревностью. А я, Владимир Гаврилович, — Елизавета Самойловна смотрела широко открытыми глазами, словно хотела оправдаться перед начальником сыскной полиции за своё поведение, — совсем не ревновала. Совсем, — она тряхнула волосами.

— Елизавета Самойловна, я не собираюсь… копаться в ваших взаимоотношениях с мужчинами. Это не моё дело. Давайте лучше перейдём к другой теме, более меня занимающей. Будьте любезны, Елизавета Самойловна, скажите, не припомните ли вы, жаловались ли господа Иващенко и Преображенский на преследования или ещё на что-то в этом роде?

— Они же были мужчинами, а не институтками.

— Елизавета Самойловна, ну, вы же разговаривали с этими господами, наверное, о разном, в том числе и об их частной жизни, — Филиппов подбирал слова, делая длинные паузы. — Они говорили вам о своих родственниках?

— Родственниках? Странный вопрос. Неужели вы думаете, что нам… нам… мы только и беседовали о родных? — она потупила глаза.

— Хорошо, спрошу иначе. Упоминал ли господин Преображенский Владимира Петровича Симонова?

— Владимира Петровича? — госпожа Елисеева наморщила лоб. — Не припомню такого имени. Не знаю. А кто это?

— Племянник Николая Константиновича.

— Володя?

Филиппов насторожился.

— Вы его знаете?

— Увы, только заочно. Мне… Вы же понимаете, в качестве кого я могла быть представлена? Любовницы? — она скривилась. — Да, поэтому я не захотела… именно, я не выказала желания с ним знакомиться. Так вот, о нём Коля рассказывал, но ни разу не довелось увидеться.

— Вы не знаете, когда Владимир Петрович приезжал в последний раз в столицу?

Женщина задумалась.

— Хотела вспомнить число, но, увы, память, — позволила себе улыбнуться, — девичья.

— Так когда?

— Наверное, — Елизавета Самойловна поднесла указательный палец к губам, — наверное, да, не наверное, а совершенно точно, три месяца тому.

— С чем был связан его визит?

— Как всегда, он хотел от дяди денег, — на губах у неё появилась улыбка, — Володя где-то проиграл значительную сумму денег и приехал, чтобы Коля выручил его из беды.

— Николай Константинович помог племяннику?

— Нет, отказал. И между ними состоялся неприятный разговор, тогда же Коля выставил Володю за дверь.

— Понятно. Вы говорите, этот инцидент состоялся три месяца тому назад?

— Совершенно верно. Я никогда не видела Колю в таком раздражённом состоянии, мы чуть было не поссорились.

— Господин Преображенский грозился лишить Владимира Петровича наследства?

— Да, грозился и собирался это сделать, если Володя сам не погасит свои долги.

— Елизавета Самойловна, Николай Константинович не упоминал более господина Симонова при вас?